И этот страх собственной слабости действительно во мне был. Просто чаще всего он сидит спокойно в тени моей паранойи и не отсвечивает. Но после боя я осознал, что и кого я бы потерял в случае неудачи – и он вылез вновь. Ладно я. Стал бы никем и ничем, куском безвольного мяса, тем самым Слабаком, которого хотел из меня сделать Юджин Тень. Было, знаю, и всё равно боюсь. Но остальные! Ольга, Милана, Митька, Тим. А дети? Костик, Сашенька, Ваня, Светик. Они бы тоже такими стали!
И надеяться на спасение я бы не мог. Потому что сейчас, я уверен, никто из властей не санкционирует межмировое расследование. И никто не начнёт искать те самые шесть с половиной тысяч похищенных. Никто не будет их выкупать. И нас бы не выкупили. Жутко. Просто жутко и страшно.
– Ты накручиваешь себя, Лёха, – сказал Петя, отставляя стопку в сторону. – Справимся. Или помрём. А победить их просто. Стаей. Как мы всегда и делали. Сначала с оленями, потом с вепрями, тиграми, медведями и прочими хищниками. Бесхвостые лысые обезьяны с мутацией головного мозга подмяли всю экосистему и перестроили её под себя только благодаря тому, что могли действовать в стае. Сам же это использовал, моментально включив в свою группу всех, кто был способен воевать.
Выпив стакан воды, Петя продолжил:
– Аналитики давно подобные сценарии просчитывали. И меры разработаны. Только их прогнозы посчитали маловероятными. И зажали финансирование. Теперь мы их мордой в их же решение и ткнём.
– Ты это уже говорил, Лид, – тяжело вздохнул я. – И мне на это плевать. Я оказался слаб. Мне нужно стать ещё сильнее. И это бесит.
– А представь, как меня это бесит, а? – хмыкнул Лид. – Я же тоже самым-самым одно время был. Пока новые виды защиты не разработали. А за ними и новые пушки подоспели. Переучивались, новые схемы операций разрабатывали. Потом всё, на пенсию вышел, думал, отмучился. По состоянию здоровья же. Но ты мне всю малину испортил со своими Архами. Я, может, тоже хочу выйти на пенсию, внуков нянчить, помидоры и огурцы на даче выращивать. Вот только кто мне даст? Теперь. Скинули на меня вас, оболтусов, и пашу, как вол. А ведь мне никаких не три с половиной десятка лет, на которые выглядит это тело. Мне уже за восемьдесят. И каждый раз эти твари в штабе отговорки находят. Надеюсь, Селена последней будет. Устал я, Лёха. Просто устал. Хочу, как ты, на пару лет в глухомань, в леса. Отдохнуть.
И вот тут небо над заливом расцвело тысячью разноцветных огней фейерверков. Огромные огненные цветы распускались и увядали на наших глазах, уступая место на небесной сцене летящим драконам и стаям птиц, огромным надписям с пожеланиями и дождю из падающих звёзд.
– С