Гардарики. Тунгуск. Щюка Сиирский

занимал самое компромиссное положение по отношению к режиму и власти. Он сразу высказался, что признает правильность некоторых положений в идеологии Союза. Так, например, что глобализация должна идти не через универсализацию, а через развитие совершенно разных культур, эти культуры должны существовать даже в определенной изоляции. Это породило спор. Осьмой с яростью доказывал, что все провозглашаемое правительством Союза есть полный бред. Что они используют средневековые методы управления и формирования сознания людей. Он особенно ругал культ любых богов и высших сил, культ природы и семьи. Осьмой орал, что единственный результат эволюционного развития человечества – есть ценности гуманистические. А все остальные есть результат навязывания воли государства. Павел и Джон намного более тактично стали также доказывать, что на самом деле Евразийскому Союзу осталось всего чуть-чуть. Ведь при открытии границ придет такой поток свободной информации, все эти люди, стремящиеся сегодня их убить, завтра будут их превозносить или хотя бы считать их передовыми. Роберт в этот момент очнулся:

      – А зачем тогда все то, что вы делаете?

      Повисло короткое молчание. Даже Осьмой, постоянно всех перебивающий, затих. Все посмотрели сначала на Витольда. Тот – вот неожиданность – дремал! Спокойно, безмятежно, тихо похрапывая. Павел улыбнулся:

      – Зачем, зачем. А разве без нас может что-нибудь получиться? Когда границы откроются, начнется столкновение двух давно враждующих миров. По факту один мир – мир прогресса и свободной личности, другой – мир духа и коллективного существования. Отсюда все остальное и проистекает. И какая система существования человечества победит сегодня, та будет господствовать еще долгое время. И это зависит, прежде всего, от нас, от тех, кто создает экономическую, духовную, социальную базу для уничтожения Союза и построения демократичной России. Ты сам отсюда, ты здесь вырос, Роберт, ты должен понимать, что смерть для тех, кого мы убили сегодня ради твоего спасения, и для нас самих, увы, нормальна.

      – Типа с волками жить, по-волчьи выть. Просто вы превозносите гуманистические ценности, а сами убиваете простых людей.

      – Да, но по-другому не получается. Был бы ты тут, когда только все начиналось, ты бы понял, что просто созданием бизнеса и другими действиями мирными в общем ничего не сделаешь. Просто поверь, что по-другому невозможно. И мы все должны приложить усилие к тому, чтобы народ стал свободен, чтобы он ужаснулся тому, что вокруг происходит. Просто сейчас или никогда мы – сторонники демократического построения общества – должны внутри государства нам враждебного одержать победу. Мы ведь хотим изменить наш мир. А значит, мы должны успеть все сделать в этот недолгий миг открытия границ…

      – Да! А то быстренько опять закроют, и что потом? Усилят репрессии, террор, и все! Нет будущего у нас! – Осьмой прокричал это резко. Подскакивая со стула, он толкнул вазу. Она от его руки полетела вдоль стола и ударилась