Деин чуть не упал, промахнувшись, когда пни бросились к отлетевшей в сторону метле. Вороны расселись на верхушках деревьев. Почувствовали, что побеждают гномы, и решили подождать. А может быть, старуха, лишившись метлы, потеряла власть и над ними?
Реин держал ведьму за косу, заставляя горбиться больше обычного. Поигрывал протазаном. То подносил блестящее лезвие к покрытому волдырями носу, то отодвигал, давая старухе полюбоваться отражением собственного испуга. Пни, ухватив корнями метлу, быстро отходили к лесу.
– Милые! Отпустите меня! Неужели нету в вас уважения к старшим? – взмолилась ведьма.
Деин, убедившись, что трухлявое войско, весело поскрипывая, скрылось в чащобе, повернулся к дому. Сказал:
– Еще чего! Отпустим, а ты снова какую-нибудь гадость сделаешь.
Старуха скосила на него глаза и взвыла:
– Я ж теперь ничего не могу!
– А кто тебя знает? Мы в твоем колдовстве не разбираемся. Вдруг ты еще что придумаешь?
– Что придумать-то, если вас ворожба не берет. Метлу, вон, отняли. Воинство моё порубили. Кто меня теперь от лихих людей защитит?
– Ну, а мы-то тут причем? – спросил Деин, подходя к крыльцу. – Ты что, гномов от людей не отличаешь?
– Гномов?
Реин отпустил косу и толкнул ведьму спиной к стене, держа протазан возле ее горла. Поморщился, глядя на поросший седыми волосками подбородок. Спросил:
– Теперь видишь, что мы не люди?
– Гно-омы… – протянула старуха, покосилась на острое лезвие и затараторила, оправдываясь: – Я-то, старая, сослепу подумала: богатыри ко мне пожаловали. Еще удивилась, что мелковаты. Давненько их не было, вот и обозналась. А то, что ни день приходили. Доброго слова не говорили, только указывали. То зелье им какое свари, то яблочко наливное покажи, а то скажи, где змей трехглавый живет.
– Это кто такой? – не понял Деин.
– Дракон!
– Дракон? – переспросил удивленный Реин.
– Дракон-дракон! – подтвердила старуха. – Только без толку все это. Нету их больше. Сами же всех перебили…
– А что, много их было, драконов-то? – не унимался гном, с детства мечтавший увидеть легендарное чудовище.
Он немного опустил лезвие. Придвинулся вплотную, чтобы заглянуть ведьме в глаза. Старуха, почувствовав послабление, оттолкнула его. Шмыгнула в дом и захлопнула за собой дверь. Реин со злости ударил протазаном по обветренным доскам, но деревяшка выдержала, словно заговоренная.
– Отойди-ка, – сказал Деин, доставая огниво. – Сейчас мы ее подпалим – сама выйдет.
– Ребятушки! – взмолилась за дверью старуха. – Я, что хотите, сделаю! Только не палите!
– Поджигай! – скомандовал Реин, подмигнув брату. Тот провел кресалом по кремню. Затрещала каленая сталь, посыпались искры. Донесся приглушенный дверью тоскливый вой.
– Эта труха гореть не будет, – громко сказал Деин и кивнул в сторону леса: – Придется