Год природа ждала
Этих радостных дней,
Им она отдала
Все, что было у ней:
И свою красоту
И свой вешний расцвет;
Посмотри, все в цвету,
Все – улыбка и свет.
Счастья близкого жди:
Ясным пламенем вновь
В просветленной груди
Загорится любовь.
Все теперь нипочем,
Все возможно: ведь – май!
Не грусти ни о чем
И скорее вставай!..»
Памяти К. М. Фофанова («В расцвете радостного мая…»)
В расцвете радостного мая,
Когда так жадно дышит грудь,
Земли дыханье принимая,
Окончил ты свой трудный путь.
И пусть весна к твоей могиле
Пять раз прокладывала след,
Но мы тебя не разлюбили
И не забыли, наш поэт.
Бессильна черствой жизни плесень
Коснуться светлой красоты
Тех вешних грез, тех летних песен,
Что соловьем пропел нам ты.
Они своей певучей силой
Нас греют в холоде и мгле…
Спокойно спи, поэт наш милый,
Ты много сделал на земле!
«Счастье какое увидеться снова…»
Счастье какое увидеться снова,
После разлуки друг друга обнять,
Сердцем взволнованным сердца родного
Радостный трепет почуять опять.
Взором тонуть в затуманенном взоре,
Видеть черты дорогого лица,
Сразу забыть все тревоги, все горе
И целовать-целовать без конца.
В сердце израненном острой тоскою
Только сияние, только любовь…
Неизъяснимое счастье какое
После разлуки увидеться вновь!
Женя и Дора («Женя пишет сонату и скерцо…»)
Отрывки из дневника беспристрастного наблюдателя
Из письма Е. П. Павлову
20 июня.
Женя пишет сонату и скерцо,
Четверть суток сидит за роялем;
Дора с тайной печалью на сердце
Бродит взором по облачным далям.
21 июня.
Женя пишет, пишет, пишет,
Он кончает акт балета;
Дождь пошел, он и не слышит,
Наплевать ему на это.
А Доре беспричинно больно,
Она вздыхает и грустит,
И очень-очень недовольна,
Что дождь по веткам шелестит…
22 июня.
Женя снова пишет и играет,
Над бумагой наклонив свой профиль;
Дора снова сумрачно вздыхает
И от скуки кушает картофель.
23 июня.
Женя кончил скерцо и балет,
Нынче он одной сонатой занят;
Доры же сегодня дома нет: —
Женю за душу никто не тянет…
И так далее до конца лета.
«Я спокоен как в юности вновь!..»
Я