Калитка быстро что-то затараторила про старушку из магазина, но ее не особо кто стал слушать, и, привычным движением руки откинув с лица непослушные волосы, она обиженно замолкла, с интересом оглядываясь вокруг.
Мы с Семенычем оттащили наш сверток с шестами вдоль борта ближе к носу и пристроили там меж бревен. Вроде никуда они отсюда не денутся и никому не помешают. То, что надо.
– Да мы, в общем, почти случайно сюда завернули. От отчаяния. Как на поезд опоздали, стали метаться туда-сюда, в автобус последний не влезли, потом в магазине нам бабка какая-то про пристань рассказала. Вот мы сюда и рванули. Издалека-то кажется, много всяких посудин. Только вблизи видно стало, что половина до дыр проржавела, а от других вообще только каркас остался.
– Ну-ну. От отчаяния, значит. Повезло вам здорово. Обычно отсюда разве на веслах можно или на моторке местной.
Семеныч очень значительно так закурил, прямо как истинный морской волк, и зачем-то подергал канат, свисающий откуда-то сверху. Вид у него вообще сделался очень внушительный и деловой.
– А что, таких этих ваших длинных хреновин в Питере не сыскать было? Дефицит какой, или местные лучше мастрячат?
– Да, долгая история, – отмахнулся я от действительно весьма логичного вопроса. – А вы, простите кто здесь будете? Капитан или помощник?
– Не, капитан у нас с помощником в рубке сидят, не по рангу им по палубе скакать перед отплытием. Я старший матрос, ну и такелажник заодно. Старший и на сегодня единственный – напарник накануне приболел.
Семеныч помолчал немного, потом посмотрел зачем-то наверх. На небо, как видно. Сверху с готовностью крикнула было пролетающая мимо чайка, но тотчас смолкла. А почти над самым горизонтом прочертил полнеба малюсенький самолетик. Если бы не золотой след от него, и не разглядеть.
Меж тем заработал двигатель, под ногами заметно задрожала палуба, и из трубы повалил сизый дым, забивая аромат свежесрубленной сосны зловонием солярки.
– А ведь я когда-то на судью учился. Юридический в Питере закончил, а вот занесло же, – с гордостью поделился вдруг Семеныч, впрочем, без капли сожаления в голосе, и тут же добавил: – Ничего, бывает и хуже. В принципе, я всем доволен. Природа вокруг, морская романтика и все такое. Кабинеты и офисы – это уж точно не про меня.
Я не совсем понял, шутит он или нет, и к чему вообще относилось данное заявление, однако требовалось как-то поддерживать разговор.
С противоположного берега, из проступающего и тут и там за прибрежной растительностью городка, глухо