– Осторожней на лестнице, – услышала я напоследок.
Так быстро по ступеням я бегала лишь однажды, в далеком детстве…
Оказавшись внизу, я с облегчением решила, что все позади, но не тут-то было. В холле появилась Кира, одетая в миниатюрные шортики и белый топ. В руках она держала молочный шейк, по виду клубничный.
– Привет соня, завтрак готов, ты как раз вовремя.
– Нет, спасибо огромное! За вечеринку, за то, что предложила погостить, но мне пора, правда, – затараторила я.
– Да брось, сегодня воскресенье!
– Не могу. Меня брат дома ждет, младший…
– Сколько ему?
– Э… Шестнадцать.
– Ой, папочка!!!
От визга новой подруги у меня едва не лопнули перепонки. Кира взлетела по ступеням как маленькое колибри.
– Когда ты вернулся? Почему не сказал?
– Ночью, не хотел мешать твоей вечеринке.
– Папулечка! Тоня, мой папа Станислав Юрьевич Оболенский, пап, моя подруга Тоня. Ну пошли-пошли!
Папа значит… значит кольцо было для его любовницы…
Кира затолкала меня в столовую, посреди которой находился огромный обеденный стол на восемь персон. На нем поблескивали позолоченные приборы, натертые до блеска фужеры и белые фарфоровые тарелки с нарисованными на них серыми кроликами в голубых ленточках. Сейчас я обернусь и наверняка увижу лакея в ливрее, разносящего напитки. Я стояла посреди этого поместья Кроули, прижимала к себе свое влажное платье и сумочку с бельем, а все мое существо вопило – так не бывает! Разве обычные, реальные люди так живут?!
– Садись сюда, Тонь, – Кира указала на место в центре.
– Я в халате… – вдруг осознала я всю нелепость своего вида.
– Да брось ты, – брякнула Кира и усадила меня мягкий стул. Я по-прежнему обнимала свои вещи, словно это была единственная моя ценность, как вдруг заметила подобие усмешки на строгом лице отца Киры.
Интересно, а где Кирина мама?
– Тонь, у твоей сумочки выросли ноги? – спросила с улыбкой Кира, ставя передо мной кастрюльку с овсянкой, вареные яйца, йогурт, нарезку из фруктов, мюсли и свежее молоко. – Сегодня у нашей помощницы выходной.
– А что с сумочкой? – зачем-то спросила я.
– Не убежит, поставь! Ты что предпочитаешь на завтрак?
Я чувствовала себя до того скованно, что вряд ли могла проглотить хоть кусочек. В этот момент слева от меня что-то хрустнуло. Станислав Юрьевич стукнул яйцо миниатюрной ложечкой и стал чистить его в блюдце.
– Да не смотри ты на папу, он у меня только на вид хмурый. А в реальности очень даже веселый.
Папа Киры поднял взгляд из-под черных сведенных вместе бровей и протянул мне наполовину очищенное яичко.
– Голова болит? – кивнул он на мой лоб. Клянусь богом, я услышала в его голосе насмешку. Я невольно поднесла руку ко лбу. Там уже образовалась шишка размером с яйцо, то самое, что я все еще держала в руках.
– Ого! –