Их номер оказался самым заурядным. Помимо кровати его убранство составляли два грязно-голубых кресла и белый столик с рекламными листками и старой, но, возможно, еще нечитанной брошюрой об отеле.
Они опустили сумки на пол и начали быстро раздеваться. Лихорадочно срывали с себя предметы одежды и разбрасывали их по сторонам, так что какие-то попали на кресла, а какие-то и на пол.
Анна хихикнула, увидев выпуклость на трусах Юхана. Ей хотелось видеть ее более твердой, непристойной, почти пугающей, чтобы она от этого зрелища забыла обо всем на свете. Но неприятные мысли не отпускали. И когда она залезла на кровать и снова бросила взгляд на Юхана, у нее задрожала нижняя губа, и, несмотря на все усилия, ей не удалось сдержать слезы. Вопреки ожиданиям, эти выходные могли стать очень тяжелыми для обоих. Она не знала, кого из них больше мучила совесть – Юхана или ее саму. Они оба лгали, и Анна боялась разрушить свои собственные мечты о будущем. Те самые, где она и Юхан вместе сидели на диване, пили вино и разговаривали так же, как когда-то они это делали с Магнусом.
По взгляду Юхана Анна поняла, что он абсолютно неправильно истолковал ее слезы и считал теперь, будто это он сделал что-то не так.
– Нет, нет, все идеально, – сказала она и жестом позвала его к себе. – Я не знаю, откуда они взялись. Я действительно очень хочу тебя.
Он лег на кровать рядом с Анной и обнял ее. Но в результате она разрыдалась еще сильнее. Если бы она только могла остановить время, то сделала бы это ни мгновения не задумываясь, а потом осталась бы в его объятиях навечно.
Настроение стремительно портилось, но она собиралась поднять его любой ценой. Анна не могла позволить себе, чтобы неуправляемые эмоции разрушили прекрасные мгновения долгожданной встречи.
Она вытерла слезы рукой и заставила себя рассмеяться, пытаясь разрядить атмосферу.
– Это, наверное, из-за климакса, – сказала она, и Юхан чуть заметно улыбнулся.
Она ужасно чувствовала себя, ненавидя собственную судьбу за то, что приходилось делать. Но им некуда было спешить, худшее могло подождать до завтра.
– Как все прошло у детского психолога? – спросил Юхан и крепче прижал ее к себе.
Анна тяжело вздохнула, вспомнив о разговоре.
– Черт, извини, было так глупо с моей стороны спрашивать именно сейчас! – выпалил он. – Я просто немного беспокоился.
Отношение Юхана к сыну и дочери Анны строилось исключительно на ее рассказах о них. А они практически не сходили у нее с языка. Она знала, насколько сильно Юхан переживал из-за отсутствия собственных детей, и порой боялась говорить слишком много о Сири и Сикстене. В итоге она наконец решилась и спросила, не слишком ли эта тема для него болезненна, и тогда