Одним словом, не дом, а просто иллюстрация нерасторопности рабочих, хаос и неразбериха. Возможно, именно из-за этого я тогда не слишком часто видела Тони. Начать с того, что он был страшно загружен на работе – почти никогда не успевал подписать полосы в печать до восьми вечера. А еще ему приходилось то оставаться на посиделки с новым коллективом ради налаживания отношений, то допоздна сидеть у телефона, дожидаясь звонков от корреспондентов из разных точек земного шара. Я, разумеется, все понимала и сочувствовала ему, и все же мне было немного не по себе от того, что он предоставил мне самой разбираться со строителями и отделочниками.
– Ведь вы, американцы, намного лучше умеете давить и добиваться своего, – говорил он.
Это замечание совсем не показалось мне забавным. Но я решила не обращать внимания, бросила только:
– Надо бы собраться как-нибудь с твоими друзьями.
– Надеюсь, ты не предлагаешь пригласить их сюда? – Тони обвел выразительным взглядом кавардак на неоконченной кухне.
– Знаешь, родной, я, может, и дурочка, но не до такой же степени.
– Я так не думаю, – беспечно ответил он.
– Вот и я не думала звать гостей в эту зону бедствия. Просто было бы неплохо повидать людей, с которыми ты меня тогда знакомил – ну, помнишь, когда мы приезжали из Каира.
Тони пожал плечами:
– Можно, если ты так хочешь.
– Твой энтузиазм впечатляет.
– Ну, послушай, если тебе хочется им позвонить, так позвони, какие могут быть вопросы.
– Но лучше, если приглашение будет исходить от тебя.
– Какое приглашение?
– Куда-нибудь вместе сходить. Я хочу сказать, мы ведь живем в потрясающем городе, культурной столице, так?
Лучшие театры мира. Превосходная классическая музыка. Знаменитые музеи. А мы с тобой повязаны