Вот уже полтора века, как звероподобные машины Шеллы стали обязательными для любого человека с десяти лет. Сеть твердила об удобстве, защищённости, безопасности, борьбе с вирусами и солнечной активностью. Оно так и было на самом деле. Четвероногая машина стала всем: и домом, и работой, и местом отдыха. Уж точно лучше, чем мотаться по городу на трёх транспортах. Где тебе надо, там и уснул, когда надо – в сеть влез, а нужно поработать – повернулся на бочок и спи, пока не доставит до места. Если вообще куда-то идти придётся. Сказка! Агрегат был красив, грациозен, неплохо защищён от внешнего мира и нападок другой такой же машины. Наездник через месяц адаптации чувствовал себя в ней «как в своей шкуре». Мог бегать, прыгать, работать. А вот вероятность резкого столкновения была исключена, как и возможность выхода хозяина из Шелла. Ну, почти исключена, да не совсем. Имелись специальные здания – их называли центры реабилитации – «реальки». В их шлюзе защитная блокировка с дверей снималась, и вот она – свобода. Можно гулять по просторному залу, прыгать, орать, просто валяться на белом полу. Для того и делалось, чтобы при необходимости пространство вокруг себя почувствовать. Игорь был там всего один раз. Тоскливый белый каземат, в котором он, в чём мать родила, гулял минут пять в одиночестве, ощущая пушистый пластик пола под ногами и беззащитность. Давно это было.
Сейчас же Игорь с нетерпением ждал лекцию, поэтому старался не реагировать на выпады друзей. Глаза Барса закрылись, отключилась подсветка салона. Перед тем, как Шелл установил динамическую гравитацию и перешёл в режим голографического погружения, Игорь почувствовал, как тело его кота схватили за задние лапы и куда-то потащили. «Вот гады», – подумал наш герой.
Затем отключились и тактильные сенсоры. Ученик провалился в образовательный процесс.
Первый урок
Картина, представшая в первые секунды лекции, не внушала оптимизма. Персонаж, которого Игорь с ходу окрестил «Профессор», был мультяшным. Если точнее – нарисованным на сером фоне скучным типом в чёрном костюме. Рисунок изображал учителя человечком со взъерошенными волосами. В остальном же он был подчёркнуто правильным. Ничего лишнего. Но всё, что полагается профессору, при нём. Чего ещё можно ожидать от персонажа, преподающего историю средних веков?
Обстановка аудитории была в том же стиле – плоский рисунок в серых тонах. Довольно скучный. Светлые стены, тёмные прямоугольники школьной доски и профессорского стола, заваленного разным хламом.
Профессор явно выжидал. Он разглядывал несуществующий потолок и несуществующий пол, скоблил корявую доску за своей спиной, брал указку, клал её обратно. Он вытирал испачканные руки о полы мультяшного пиджака, оставляя на нём белые пятна. И жутко при всём этом кряхтел.
Тем временем чудной прибор на профессорском рабочем столе, такой же корявый, как и всё остальное – то ли таймер, то ли метроном включился и начал отсчёт. Он