было войти, но Инни назвала имя – Алексий, и через три минуты вышел мужчина приятной внешности и спортивного телосложения, лет на десять старше их, и приказал, именно приказал, а не попросил пропустить её с другом в заведение. Большая группа людей, в основном в возрасте от 30 до 50 лет, довольно молодых по нынешним меркам, праздновала какое-то событие, чествуя пятерых героев. Постепенно до Евгения стал доходить смысл всего происходящего. Здесь собирались те, кто решил рискнуть своей жизнью ради большого бонуса и их поклонники. В данный момент поминали добрым словом неудачников и поздравляли счастливчиков, недавно закончивших смертельную игру. Грусть и веселье сменяли друг друга, но веселье всё же доминировало. Евгений уже раньше слышал о том, что любой человек в возрасте от 40 до 80 лет, может сыграть по собственному желанию в эту «игру». Главное – сильное желание, здравый ум и тело. Не вдаваясь глубоко в особенности и нюансы, подобное его совершенно не интересовало, Евгений однозначно считал, как и большинство людей, существующую возможность рискнуть жизнью в корыстных и тщеславных целях анахронизмом и пережитком прошлого, от которого надо окончательно человечеству избавиться. Он обернулся к Инни и спросил, что они тут забыли? Она попросила его быть терпеливым и просто слушать и наблюдать. Но Евгений в то время ещё не научился терпению. И когда знакомый Инни, благодаря которому они и оказались здесь, говорил громким торжественным голосом о смелости и твёрдости духа победителей, он не выдержал и в небольшую паузу негромко, но внятно произнёс. – И для чего всё это?
Алексий резко обернулся к Евгению и пристально посмотрел в его глаза. Евгений выдержал пронизывающий взгляд, хотя было и сложно, но он уже научился говорить только то, что думал, и не опускать глаза перед взглядом того, кто ему не нравился. А этот мужчина ему не нравился. Во-первых, потому что он знаком с Инни (где она умудряется сталкиваться с подобными людьми) во-вторых, потому что все им восхищались (на его счету было уже пять побед в смертельных играх), в-третьих, он действительно был обаятелен, красив и храбр (он, несомненно, был лучше него). Получается, Евгений был несправедлив. Да, тогда он был таким.
Прошло секунд пять, и тут всматривающийся улыбнулся, словно понял, что собой представляет тот, кто тупо влез в его речь, и мягко обратился как бы ко всем, а не только к Евгению. А вокруг стояла тишина.
– Меня немного раздосадовал не ваш риторический вопрос, молодой человек, словно только вы один знаете на него ответ, а интонации, с которыми вы его произнесли, словно вы нас презираете за бессмысленность совершаемых поступков. Так?
– Я никого не презираю, но смысла нет рисковать жизнью, подаренной Мировой гармонией, в какой-то порочной «игре», обрекая или других или себя на смерть.
– А вы где и кем служите?
– В одной фирме ведущим сотрудником, – ответил Евгений,
