Счастья нам, девочки! Обо всем понемногу. Елена Маттис

вскочил со своего места и через пару секунд уже ждал меня снаружи с раскрытым наготове зонтиком, под которым мы благополучно добежали до его дома.

      Отряхнувшись, как кошка, я вздохнула с облегчением: прибыли! Томас засуетился с предложениями чая, кофе, лёгкого ужина, но мне хотелось только под душ и в кровать, а завтра, на свежую голову, всё остальное – осмотр незнакомого мне дома, разговоры и прочие пункты запланированной им программы, если таковая вообще была.

* * *

      Меня разбудил громкий собачий лай, доносившийся с улицы. Я вздрогнула и порывисто села в кровати. Припомнился вчерашний день. Нда-а, ситуация…

      Дверь в спальню была закрыта. Где ночевал сегодня её хозяин? Во всяком случае, не рядом со мной. Свою широкую двуспальную кровать он предоставил в полное моё распоряжение.

      Я осмотрелась. Слева у стены – неуклюжий допотопный шкаф с раздвижными дверями. Справа – окно без занавески или чего-либо в этом роде. Либо напротив никто не жил, либо в данном помещении не происходило ничего интересного, что обычно скрывают от посторонних глаз.

      Возле кровати я обнаружила свою дорожную сумку и чьи-то растоптанные домашние тапочки. Спасибо заботам Томаса: свои я забыла у Бори.

      Натянув джинсы с футболкой, я открыла дверь и высунула голову в коридор, учуяв носом ароматный бодрящий кофейный запах – неотъемлемый атрибут немецкого завтрака. Что и говорить, мой отпуск протекал интенсивно. За неполных три недели – три разных города, три дома с завтраками, трое мужчин и никакого толку! Ну от этого-то дома мне уж точно ничего не было нужно. Приведя себя в порядок, я собралась было отправиться на поиски хозяина, но внезапно передумала.

      «Почему бы не восполнить вчерашний пробел и немножко не осмотреться? Что, в конце концов, случиться, если на пути к кофе я возьму и загляну в две другие, соседние, комнаты, тем более, что двери в них Томас оставил открытыми?» И на старуху бывает проруха: любопытство взяло верх над хорошим воспитанием, и я вошла в первую из комнат, граничащую со спальней.

      К какой категории можно было бы причислить сие замечательное помещение с мутным от давней «немытости» окном, продавленным, с потрескавшейся кожей диваном и разодранным собачьими когтями креслом? У стены притулился полупустой сервант с пыльными чашками, рюмками и тарелками, рассортированными в художественном беспорядке по принципу «абы как», в углу – телевизор. Женской руки здесь явно не чувствовалось. Как видно, после переселения Барбары «в соседи» Томас перестал интересоваться состоянием своего жилища.