– Уверен, что это не так, но можешь не говорить, если не хочешь.
Я бы не удивился, если бы после моего саморазоблачения девушка допила второй мартини и ушла.
– Еще как хочу! Сказать, я имела в виду, – махнув чуть не половину бокала, Куини выдохнула: – У меня зависимость.
– Алкогольная?
Куини снова захохотала:
– О, я тебя сейчас расцелую! – И глаза у нее расширились. – То есть я хотела сказать, что ты классный – как скажешь, так… Алкогольной зависимости у меня нет, просто сегодня без выпивки не обойтись. Я завишу от отца.
– Но… это же неплохо?
Куини бросила в рот новую оливку и принялась задумчиво жевать.
– Я родилась, когда ему было всего двадцать, и в итоге папа растил меня один. Представляешь амплитуду проб и ошибок, когда поднимаешь ребенка в одиночку? Я всегда умела вляпываться в истории, папа меня неизменно выручал, и получилось, что я цепляюсь за эту зависимость, а папа ее подпитывает, сам того не желая… – Куини сморщила нос. – Извини, что гружу своими проблемами, у тебя сейчас и так выше крыши.
– Не извиняйся, мне даже легче от сознания, что сложности не у меня одного.
– Никогда еще не признавалась в этом вслух. Слушай, а приятно выговориться, даже незнакомцу, если ты понимаешь, о чем я…
– О да, на редкость приятно… Выговориться, я имел в виду.
Меня не покидало чувство, будто сама судьба свела нас сегодня по некой причине высшего порядка, и я отважился на новое признание.
– Я тоже появился на свет в результате подростковой беременности, но биологического отца знать не знал – дедушка с бабушкой решили воспитывать меня как своего сына, чтобы дать моей сестре, то есть матери, и мне шанс на нормальную жизнь.
– Похоже, у нас обоих проблемы с мамашами.
– Пожалуй, – согласился я.
– А знаешь, Райан, что делают в таких случаях? – В глазах Куини заплясали лукавые огоньки. Раньше я бы от таких поспешил закрыться.
– Что?
– Ты готов напиться и забыть о проблемах с матерью хотя бы на сегодня?
– Всегда готов.
Куини пододвинула мне мой скотч и звякнула о него своим бокалом.
– Когда уговорим твою шеренгу, будем заказывать по стопочке.
Голова буквально раскалывалась.
Только раз в жизни я просыпался с подобным похмельем – в семнадцать лет. С трудом разлепив веки, я застонал: солнце, заливавшее спальню, чуть не взорвало глазные яблоки. Я провел рукой по лицу – и замер.
Рука пахла сексом.
Я повел глазами вправо, увидел скомканные простыни и примятую подушку, перекатился на бок, отчего во мне поднялась тошнота, и вдохнул легкий сладкий запах ванильного шампуня.
Куини.
Уговорив мои коктейли, мы действительно начали заказывать по стопочке. Учитывая мое настроение, это было не лучшей идеей…
А