– Он поехал на снегокате. На нем Ванечкины тёплые валенки были. Может, может быть, он в соседнем селе или… ну или построил шалаш из веток.
– Валенки… – лицо Елены Семёновны сморщилось. – Валенки… Замёрз, мой мальчик, замёрз…
Все трое снова заплакали.
Рая вдруг подняла голову.
– А давайте я вас к местной гадалке свожу, – неожиданно предложила она и тут же прикусила язык.
Мать Макса оживилась, в глазах вспыхнули искры. Потом, вспомнив про завтрашние похороны, поникла головой.
– Она хорошо гадает, правда. – Конечно, Рая не стала говорить, что та не стала почему-то предсказывать судьбу Ирине.
– Сходи, Ал, сходи, – кивнула ее подруга. – Все ж знать-то легче. А вот мне уже нечего больше гадать…
Слезы вновь покатились по уже раскрасневшемуся и опухшему лицу женщины.
Я только собралась отправиться к своему больному, как на пороге появились Ромка и дядя Андрей. Чего им не сидится в такую погоду дома? Вон, даже школу отменили.
– Привет, Улька, – Ромка улыбнулся своей кривой улыбкой.
– Заходите, заходите скорей.
Конечно, я была рада гостям. Давно их не видела. В последние две недели не ходила в школу – взяла все задания домой. Но сейчас у меня абсолютно не было времени. Мой больной остался в сарае, вход в который того гляди занесёт снегом. Я оставила около мужчины Весну, которая теперь постоянно лежала подле него и согревала своим теплом. Не знала, догадывалась ли бабушка о моих ночных бдениях, но она молчала, как партизанка, кем и была когда-то давно.
Дядя Андрей стряхнул в сенях снег с верхней одежды, повесил ее на крючок и прошёл в комнату.
– Пахнет отменно, хозяюшка. Баба Шура приготовила или сама?
– Сама, – я улыбнулась. – Попробуете?
– Не, не будем. Зашли повидаться, но вообще-то мы спешим.
Я недоверчиво улыбнулась. Куда можно спешить в нашем посёлке, да ещё в такую погоду?
– Хотели спросить, не поедешь ли с нами? – сказал Ромка, выглядывая из-за отцовской спины.
– На похороны в соседнее село. Ну и на поминки тоже, – пояснил дядя Андрей.
У меня округлились глаза.
– Да, Ульк, представляешь, из соседнего посёлка ветеринаршу хороним. Она в бане перегрелась, говорят. Молоденькая совсем.
Я вдруг почувствовала, как волосы буквально зашевелились на затылке. Машинально схватилась рукой за голову.
– А парня ее, нашего егеря, убили. Застрелили, – Ромка нервничал, и от этого его лицо ещё сильнее кривилось в гримасах. – Ну ты знаешь его. Иван. Хороший такой парень.
Ах да, точно. Я знала его. Встречала пару раз во время охоты, да в магазине виделись. Совсем молодой, лет двадцать пять. Неужели все сбылось? И неужто мой раненный как-то связан с этими двумя смертями?
Мне пришлось отказаться от поездки в соседний посёлок. Я не могла. Меня ждали в заброшенном сарайчике.
Макс покосился на рыжую собаку, прижавшуюся к нему. Каждый раз, вылезая