Он налил себе, поднял рюмку, взглядом предложил ей сделать то же самое.
– Ну, а теперь, Саша, за вас!
– Но я хотела… Я не такая…
– Кто в берлоге Топтыгин? И тост уже произнесён. Вы очень хорошая, и я счастлив, что познакомился с вами. (Боже, я ведь хотел сказать рад, а язык сам выдал счастлив! Или это подсознание?)
Выпили, Саша строго следовала инструкциям. Она торопливо дожевала жюльен, зачерпнула ещё ложечку и вдруг изумлённо округлила глаза:
– Слушайте, а ведь действительно вкусно! Так гораздо вкуснее! Но теперь тост мой!
Сергей счастливо (счастливо? я? Боже, да что же со мной происходит?) рассмеялся.
– Хорошо, хорошо. Но не торопитесь. Под жюльен выпьем ещё по одной, под зелёные щи водка, да и что другое, не идёт. Зато под отбивные оттянемся! Я, правда, тоже тороплюсь – у нас как-то не принято курить, пока не выпита третья. А мне хочется обновить пепельницу. Съешьте ещё несколько ложечек, потом налью. Ну вот, давайте ваш тост.
– Вы выпили за меня лично. Я же хочу выпить не за вас, а за мужественность, олицетворением которой вы являетесь.
– Э-э-э, вы ещё не видели Михаила и Юлия. С Михаилом мы командовали соседними ротами, а Юлий тогда, четыре года назад, был солдатом в роте Михаила. Теперь-то Юлька орёл, кончил школу милиции, лейтенант, скоро будет старшим. Учится заочно на юридическом, вместе с Мишкиной женой. А в чём-то пацан пацаном. Представляете, меня называет по имени-отчеству, а Мишку вообще господином капитаном.
– Господином капитаном? А чего так?
– Да была у них одна ситуация … И ещё. Упаси Господь назвать его Юлик! Невменяемым делается.
– Я поняла, что как раз Юлий обладает некоторыми возможностями. Вы когда-нибудь про всё это расскажете? Поподробнее?
– Почему нет? (Когда-нибудь – сказала она. Или это просто фигура речи? Или оговорка?).
– А Михаил? Он служит?
– Нет. Он расстался с армией чуть позже меня. Он соучредитель юношеского спортивного клуба, около тридцати мальчишек где-то от семи до двадцати лет. И ещё халтурит в паре заведений для нуворишей. – Поднял рюмку. – Ну, давайте всё-таки выпьем.
Они стояли и ждали такси. Саша настояла, чтобы Сергей её не провожал, а просто посадил на такси, а мама её встретит.
Сергей развлекал, смешил Сашу, но в душе его царил мрак. За всё время застолья они ни словом не обмолвились о возможности будущих встреч; он даже не спросил у Саши телефона. И сейчас мысль о том, что он не увидит её больше, была невыносима.
Когда около них остановилось вызванное такси, Саша серьёзно посмотрела ему в глаза и чуть слышно вздохнула.