– Быстрее! – вновь крикнул Теодор и побежал, натягивая на лицо маску закрытого респиратора.
Люди вопили от боли и ужаса, но из последних сил бежали вперёд. По воздуху неторопливо плыли клубы сладковато-кислого тумана, от которого першило в горле и кружилась голова. Глаза начали слезиться, поэтому время от времени я бежал вслепую, пытаясь уберечь их от едкой дряни. В результате, когда я налетел на стоящего учёного, толчок заставил нас обоих покатиться по земле. Почти сразу я сообразил, что меня угораздило взгромоздиться на объект сексуального интереса Серёги.
– Да какого же чёрта, чёрт побери! – кричал объект, ворочаясь подо мной. – Какого хрена?!
– Прошу прощения, – пробормотал я, ощущая небывалую лёгкость во всём теле, – глаза слезятся, ни фига не вижу.
Я протянул руку и помог девушке подняться. Мы стояли достаточно близко, но из-за слезящихся глаз я видел только расплывчатое пятно там, где должно было находиться лицо. Тёмное пятнышко рта шевельнулось, и хрипловатый голос сказал:
– У меня, вообще-то, тоже. – Она усмехнулась. – Но если бы ты хотя бы открыл уши, то слышал бы приказ остановиться.
– Всем собраться здесь, – донёсся из окружающего меня тумана голос Теодора, приглушённый маской. – Быстрее, если хотите жить.
Начали появляться тёмные силуэты, налетающие друг на друга и матерящиеся при этом. В сутолоке я потерял свою новую знакомую из вида (если это можно было так назвать). Почему-то у меня начало превращаться в добрую традицию – знакомиться с представительницами прекрасного пола, налетая на них. Когда я сумел кое-как продрать глаза, то обнаружил рядом с собой Юрика, покачивающего обожжённую конечность, словно спящего ребёнка.
Пропихнувшись через галдящую толпу, к стене тоннеля подошёл Теодор Емельянович и, громко выдыхая воздух через клапан респиратора, потёр сочащийся зеленью камень. Появился метровый круг, испещрённый множеством надписей, по виду напоминающих те, которые я как-то видел в книге о Древней Греции. Слово, написанное самыми большими буквами, я бы интерпретировал как «Прометей», а там хрен его знает.
Теодор извлёк из кармана бушлата небольшую шкатулку и достал из неё круглый медальон. Шкатулку он небрежно бросил на пол, а медальон вложил в небольшое углубление посреди настенного украшения. После этого наш предводитель отошёл назад и выжидающе посмотрел на стену. Ничего не происходило.
Притопал Зверь в таком же респираторе и глухо поинтересовался:
– Ну и?
– Необходимо приложить силу, – сказал Теодор и указал пальцем на вставленный медальон: – В эту точку. Сильного удара будет вполне достаточно.
Ничего не ответив, Зверь пнул ногой медальон. Громко заскрежетало, и гигант потерял равновесие, когда его нога провалилась в круглую дыру,