Засмеявшись, Оля-маленькая ткнула его кулачком.
– Держись, студент. Ты же мужчина! Зато увидишь настоящие Уральские горы. Седой Урал. Там так классно! Я обожаю Тюрлюк! Это ведь моя родина!
– Часто там бываешь?
– Летние каникулы провожу с родителями и на Новый год всегда приезжаю. Знаешь, как здорово здесь зимой? Видишь тех туристов? В Тюрлюк приезжают любители дикой природы даже из Москвы, не говоря уж о соседних областях. Живут в палатках или в гостиницах. У нас штук шесть гостиниц открыли и всё новые строят.
Витас поморщился. Из-за чего такие неумеренные восторги? Пока что он не видел ничего достойного внимания. Узкая гравийная дорога, изначально гладкая, но теперь усеянная ямами, ямками и ямочками, словно воронками от снарядов лилипутской артиллерии, нарезала бесконечные повороты среди густого леса, одетого в жёлто-зелёный наряд. Причудливое сочетание сосен, берёз, осин, елей, пихт, ив, можжевельника. Впрочем, весьма тоскливое, однообразное зрелище. Осенняя однотонность уже сменила летнее пестроцветье. Гор, кстати, вообще не видно. Ну и отчего здесь пищать от восторга ультразвуком?
Рыча, автобус продолжал преодолевать километр за километром. Лес за окнами всё мелькал и мелькал, будто разматывался огромный рулон туалетной бумаги. Вдруг деревья расступились. Оля-маленькая показала на обширную поляну, заросшую высокой травой.
– Смотри. Раньше на этом месте была деревня в полста дворов. В ней родились мои дедушка и бабушка. Потом они перебрались в Тюрлюк.
– Ты говорила, что мы остановимся у твоей бабушки?
– Да, только бабушка умерла. Дом пустует. Я всегда живу в нём, когда навещаю родителей. Не хочу их стеснять да и за старым домом нужно приглядывать. – Оля-маленькая улыбнулась. – Предупреждаю, жить мы будем не одни. Вчера должен был приехать из Германии один папкин старый друг и папка хотел поселить его тоже в доме бабушки.
– Что ещё за друг?
– Иван Кирш. Папкин одноклассник. Он давным-давно уехал из Тюрлюка в Германию. С того времени Иван ни разу здесь не был. Они с папкой лишь обменивались открытками по праздникам, а тут он вдруг надумал приехать. Ностальгия замучила, что ли?
– А у него родственников здесь нет?
– Никого нет. Иван и родителей забрал в Германию.
Тем временем, автобус выехал на перекрёсток. Устало отдуваясь, он медленно свернул налево. Здесь лес освободил пространство для ерошившихся кочками выгонов. Выгоны огораживали покосившиеся плетни. За плетнями бродили задумчивые коровы. Среди крупного рогатого скота возвышался верхом на лошади скуластый пастух в треухе и сером выцветшем ватнике. Несмотря на затрапезный вид, всадник внушал уважение своей окаменелостью. Настоящий сын степей. А вкруг по всему горизонту поднимались горы.
– Ну вот. Почти добрались. Налево – Тюрлюк, направо – Кордон, – проговорила Оля-маленькая, жадно вглядываясь вперёд. – Видишь дома?
Витас