Цвет страха. Рассказы. Евгений Владимирович Кузнецов

Скопенко встал сам по себе, в туалет. Он тяжело, неловко подвернул голову, поэтому сейчас его покачивало и он капризно мычал, как бы не желая смириться с тем, что ему снится всё та же казарма. Так что сержант, когда разбудил последнего, подошёл вплотную к Вовке, чтоб разглядеть, кто тут стоит в одних трусах и почему не ложится или почему не одевается, но узнал Скопенко и машинально первый поздоровался, так как тот, в отличие от него, был «старик». Вовка пробурчал что-то вопросительно, и сержант, взволнованный и довольный, что есть кому рассказать то, что он сам лишь сейчас узнал, тем уважительным тоном, каким говорят кому-то одному, протараторил вот что. Этой ночью в соседней части с поста ушёл солдат, «чернопогонник», пьяный, стрелял в гражданскую машину, потом угнал её, бросил, сам скрылся в лесу, и вот подымают окрестные части для его поиска, а здесь, у аэродрома, в батальоне решено будить отдыхающий взвод роты охраны, и притом так, чтоб не беспокоить солдат из техчасти… Вовка слушал рассеянно, так как сразу понял, что всё это его не касается, но когда увидел в коридоре, у дневального, путанный строй, в котором солдаты щурились, застёгивались, зевали, когда услышал, как сам замполит, майор, что-то сказал про «одного стервеца» и дал команду получить оружие, – только тут Вовка стал самим собой.

      Он быстро пошёл к замполиту и резко остановился далеко от него, чтобы своим движением и внимание его привлечь, и дать ему понять, что он, раздетый, не имеет другой возможности, в такой спешке, обратиться, крикнул как можно запальчивее:

      –– Разрешите, товарищ майор!

      Замполит, говоривший с капитаном, незаметно кивнул в сторону казармы, и это значило для Скопенко: одевайся быстро! Тот побежал обратно.

      Одевшись, Вовка замер на месте и глубоко вздохнул… Он уже точно рассчитал, что у него есть минута-другая, так как оружие можно получить и последним. Отчуждённо он смотрел на спящих рядом… И шевельнулась досада: вся техчасть, его отделение, спит, а он, командир, старший сержант, да ещё и «старик», идёт глядя на ночь неведомо куда. Но разбуди сейчас молодого – он спросонья подумает, что ему приказывают вставать… И Вовка стал трясти Васю Зарубина, тоже «старика», своего друга.

      –– Вася… солдат убежал с поста… с патронами… стрелял… Я иду ловить!

      Вася затяжно-медленно моргал и стонал сонливо, стараясь, однако, придать своему стону оттенок заинтересованности.

      Вовка спешил – вцепился своей худенькой пятернёй в тёплое плечо:

      –– Пойдёшь?!

      Вася вздрогнул, но тут же, чтобы показать, что он не испугался цепкой руки, расслабленно покатал голову по подушке и ответил неуверенно:

      –– Ради разнообразия…

      А Вовка уже тряс обеими руками Андрюшу Беляева и пугающе хрипел:

      –– Андр-рюша… солдат стрелял в людей… боевыми патронами… Пойдёшь, я спр-рашиваю?!

      Андрюша, опершись на локти, посмотрел вытаращенными глазами на Вовку и, на этот раз довольный, что с ним шутят, сказал бодро:

      –– Наверно, нет.

      Тогда Вовка добавил упрямо:

      ––