– Угощайся, малыш. Приятного дня, красавчики, – добавила она, улыбаясь Лео.
Выйдя на площадь, старший брат обратился к младшему:
– Эй, обязательно было это говорить?
– Мама сказала, тебя нужно подтолкнуть к действиям, – ответил Матео, доставая из пакета ароматное печенье.
Лео энергично потер лицо.
– Бога ради, нельзя мне разобраться со своей личной жизнью без вмешательства матери и младшего братца?
Мальчик улыбнулся губами, к которым прилип сахар.
– Ну, учитывая, что тебе в этом году исполнится двадцать пять… Видимо, нет, нельзя.
Несмотря на легкое раздражение, старший брат рассмеялся.
– И это, как я понимаю, тебе тоже мама сказала.
Лео обернулся и посмотрел на пекарню. Габриэла уже была снаружи, натягивала полосатый козырек перед входом. Остановившись на секунду, она вытерла рукой пот со лба. Заметив его пристальный взгляд, девушка опустила голову и застенчиво улыбнулась.
Вдали над горами уже поднялось солнце, заливая поля теплым абрикосовым сиянием. Ночной дождь прибил пыль. Подготовленные к продаже лошади рядами стояли в собранных на скорую руку стойлах. Матео вертелся на своем месте и забрасывал брата вопросами:
– Почему эта лошадка бьет копытом?
– Потому что ей не терпится найти себе нового хозяина и отправиться домой.
– Мы можем ее купить?
– Нет, Матео, для нас она слишком большая и дорогая.
Мыслями Лео был где-то далеко.
– Думаешь, она согласится, Матео?
– Кто согласится и на что?
– Габриэла. Согласится она, если я ей предложу встречаться?
Мальчишка сложил руки на груди и покачал головой. Этот жест он, несомненно, перенял у матери.
– Мама говорит, вас нужно лбами столкнуть.
Он нахмурился и принялся жевать ноготь на большом пальце, очевидно, обдумывая такую возможность.
– Хотя я не очень понимаю, чем это поможет. Это же будет больно, а с головной болью вы вряд ли захотите идти на свидание.
– Ты кругом прав, малыш, – расхохотался Лео.
К вечеру старший из братьев наконец выбрал лошадь нужного размера с мирным характером, идеально подходящим для того, чтобы катать неопытных наездников, которые имели привычку слишком резко дергать поводья или, наоборот, сидеть в седле, словно мешок картошки. Тени вокруг удлинились, а веки Матео отяжелели.
– Как мы назовем ее? – спросил мальчик, зевая.
– У нее уже есть имя. Гармония.
– Прекрасное имя для прекрасной розовой лошадки.
– Эта масть называется чалой, малыш. Ну что, ты готов? Нам нужно загрузить ее в фургон. Возьми-ка. – Он позволил младшему брату взять лошадь под уздцы, и теперь Матео просто распирало от гордости и уверенности, которые вселил в него Лео.
Братья шли к полю, где стоял фургон, наблюдая за тем, как разбирают стойла. Матео указал на загон, воздвигнутый в тени громадного безлистого дерева.
– Что не так с этим конем, Лео? Он какой-то грустный.
В