Хорошие манеры. Мари Грей

p>Как бы там ни было, я с радостью поддержал ее желание возобновить учебу и принял тот факт, что, желая как можно лучше подготовиться к повергающим ее в ужас экзаменам, она стала совершенно неспособна к нормальному общению. Даже самые страстные мои ласки оставляли ее безучастной… А два часа в день, когда ей нужно было сделать паузу и поднять свой хорошенький носик от книг, полностью принадлежали ее дочери – шестилетней малышке, которая очень быстро завоевала мое расположение своей ласковостью и невероятным обаянием.

      Наши отношения со Стефани достигли такого уровня, что мне хотелось жить с ней, вернее, с ними, долгие годы; и я был готов на эту ничтожную жертву, на этот маленький перерыв, лишь бы любимая могла расти профессионально. Это, по-моему, было меньшее, что я мог сделать в благодарность за нее саму…

      Но все же это сложно – целых два месяца воздержания, когда связи едва год, когда страсть еще сильна… Эти два месяца тянулись просто бесконечно.

      Я смотрел, как она была прекрасна, несмотря на синие круги под глазами, я вдыхал ее аромат, который так любил, я ложился рядом с ней, стараясь сдерживать свое желание, те считанные разы, когда она не засыпала, утомленная, на тахте с книгой в руках. Я невыносимо хотел ее, буквально до боли, но крепился и хвалил себя за это. Старые добрые способы наслаждения позволяли мне хоть немного снять напряжение, но и от них пришлось отказаться, так как они только разжигали, а не удовлетворяли меня. Я прилежно пытался думать о другом, использовал все возможные приемы.

      Но вот воздержание, наконец, приблизилось к концу. Стефани только что сдала последний экзамен. Я согласился дать ей еще три дня, чтобы она смогла отоспаться от всей души, а к долгожданной субботе – мы обвели этот день в календаре на кухне как дату возобновления наших отношений, как сокровенный праздник – к субботе я был готов на все… Она дала мне понять, что устроит для нас нечто необыкновенное. Я заранее трепетал, с радостью предвкушая взаимные услады. Мне бы хватило и обычной ночи любви, без особенных ухищрений и огня! Но, зная ее, я готовился к совсем другому. Потому что больше всех других качеств и особенностей женщины, которую я выбрал себе в подруги, меня сводила с ума та легкость, с какой ей удавалось меня удивить, особенно в постели. И всегда с изяществом… Изящество так важно для нее! Она выросла в более обеспеченной и светской среде, чем я, и забавлялась моим «социальным» воспитанием и обучением меня «хорошим манерам», которые привила ей ее буржуазная семья. Я поддавался. Правда, не настолько, чтобы ее родственники с их непомерным снобизмом приняли меня, простого механика, но все же поддавался…

      Однако, и к счастью, мое «воспитание» на этом не заканчивалось. Ей нравилось показывать мне в постели такие штуки, о которых я и не догадывался, будучи не слишком темпераментным по натуре. Она значительно расширила мои сексуальные горизонты, и это еще мягко сказано…

      Короче, Стефани была первой знакомой мне женщиной, которая умела меня удивить – как в жизни, так и в постели… Или в других местах. Особенно в других…

      Свободная, абсолютно свободная, в полном смысле этого слова, то есть не подчиняющаяся никаким запретам, никаким условностям, естественным или навязанным… Она непринужденно чувствовала себя в своем теле и умела им пользоваться. И никогда не смущалась, к моей огромной радости. С ней я познал невероятное блаженство, она обладала таким неуемным любопытством, что все время была готова открывать новые грани наслаждения, новые пути к удовольствию, не скупясь ни на траты, ни на безрассудство.