Дом Хатиева располагался невыгодно для ведения оборонительного боя – тупик, скалы, ни одной тропы. Задняя часть простреливалась насквозь даже в темное время суток. Вырваться с участка можно было только через ворота.
Примерно в два часа бандиты что-то почуяли. Ночь была безлунной, и силуэт снайпера, занявшего позицию на скале, неплохо выделялся на фоне черного неба. Боевик, принявший смену, вышел из дома и забил тревогу. Пуля отколола щепку от косяка рядом с его ухом. Боевик пригнулся, метнулся в дом и правильно сделал. Тяжелую дверь, которую он успел захлопнуть, буквально изрешетили пули. Из окна простучала злобная очередь, но снайпер уже спрятался.
Вспыхнула отчаянная пальба. Обе стороны лупили в белый свет, не видя целей. В доме надрывно голосила женщина, плакали дети.
Боевики понимали, что действовать надо быстро, и попытались вырваться из западни. Над кирпичной оградой со стороны улицы Гамзатова появились два силуэта. Духи открыли шквальный огонь из автоматов. Ударил гранатомет «Муха», и взрыв грохнул перед «Жигулями», перегородившими дорогу. Машину давно пора было сдавать в металлолом, а теперь и подавно.
Одному из полицейских осколок прилетел рикошетом в каску. Он был контужен и пытался отползти. Товарищ, находившийся поблизости, пришел на помощь, оттащил пострадавшего в кювет. Остальные вжались в землю. Пули свистели над их головами. Где-то в домах бились стекла, скулили собаки. Разбуженные люди закрывали ставни, прятались в подвалах. Боевики не жалели патронов.
Внезапно стрельба оборвалась, распахнулись ворота, и пикап попытался вырваться на оперативный простор. Боевики палили из окон, с подножки. У водителя имелся реальный шанс объехать груду железа. Но духов встретила стрельба. Двое полицейских распластались на земле, закрыв головы руками, вояки из них оказались средненькие, но другие, под оградой, палили от души.
Пикап затрясся, завилял – пуля порвала резину. Водитель отчаянно, под лающие вопли собратьев по оружию, давил на тормоз. Пикап остановился, задев крылом изрешеченные «Жигули». Полицейские перезаряжали оружие.
Хатиев что-то проорал – хватило ума понять, что из западни не вырваться. Водитель переключил передачу. Машина была еще на ходу. Сотрясаясь всем корпусом, хромая, словно увечная лошадь, пикап рывками сдавал назад, в открытые ворота.
Воодушевились попрятавшиеся полицейские, открыли беспорядочный огонь. Кто-то бросился вперед, перекатился, обронив каску, стал стрелять короткими очередями. Но пикап уже въехал за ворота. По сомкнутым створкам ударил град свинца! Плевался руганью боевик, раненный в руку, визжала женщина.
Возникала абсурдная ситуация. У бандитов не было сил, чтобы вырваться, а полиции не хватало людей, чтобы развить успех. Полицейские подобрались ближе, продолжая расходовать боезапас. Боевики не стреляли. Иногда за забором вспыхивала ругань.
В зону «антитеррористической операции» прибыло подкрепление – взбудораженные оперативники