Строгая, сердитая. Не любит расставаться с денежками.
– Да мы тут о своем, о девичьем. Ты скажи лучше, как наши успехи?
– Неплохо. – Складочка на лбу Доры, единственная настоящая среди нарисованных морщинок, разгладилась. – Пять записей на личные консультации, десять броней на майские костры с очищением и созиданием и полный аншлаг на шаманские банные практики.
– Значит, мы в прибыли, – резюмировала я и встала, потому что пришли декораторы забирать стол и стулья. – Гоните мою зарплату, Федор Михалыч, я хочу купить себе новый костюмчик, этот Петрик заклеймил как китайскую дешевку.
– Шопинг, шопинг, мы идем на шопинг! – по-детски обрадовался Петрик.
– Ладно. – Дора открыла бумажник и выдала нам денег. – Но чтобы новость на сайте и посты с фотками в соцсетях были к вечеру, а не завтра на рассвете!
– Да, моя королева! Будет исполнено, моя королева!
Начальница закатила глаза, а мы с Петриком, толкаясь локтями и хихикая, поспешили удалиться.
Предаться разнузданному шопингу не удалось.
Мы с другом еще не успели выйти из парка, как позвонила Доронина.
– Далеко убежали? – грозно громыхнула она.
– Э-э-э… – Я замялась, не зная, как лучше ответить.
– До канадской границы, – шепотом подсказал Петрик, чутко уловив раскаты грома в трубке.
– Как раз выходим из парка. – Я решила не врать, потому что голос у Доры был уж слишком озабоченный.
Должно быть, что-то случилось.
И точно!
– Не выходите пока, пробегитесь по аллеям, поищите одну красавицу из наших новеньких, она из беседки вышла, а к своей машине с водителем не пришла. А он тут волну-у-уется! – По тону чувствовалось, что избыточное волнение потерявшего хозяйку водителя их величество не одобряют.
– Что за красавица?
– Афанасьева Ольга Петровна.
– Приметы дай. – Я не успела запомнить наших новеньких по именам и фамилиям.
– Да такая блондинистая, вся в розовом. Петрик наверняка запомнил, от нее неправильными духами пахло.
– Сейчас поглядим.
Я сунула мобильник в карман и посмотрела на Петрика.
– Неправильно пахнущая блондинка в розовом – тебе это о чем-нибудь говорит?
– Это говорит мне о вопиющем отсутствии вкуса! – Дружище скривился. – К парфюму-то нет претензий, «Розес де Хлое» – композиция две тысячи восьмого года, уже почти классика. Дамасский сорт слегка разбавлен бергамотом, лимоном и личи, воссоздана атмосфера утонченного парижского сада…
– Так в чем проблема-то? – перебила я нетерпеливо.
Петрику только дай порассуждать о чем-нибудь эдаком – успеешь состариться, пока он выговорится.
– Да в том, что никак не подходит к такому парфюму многослойный наряд из розового шелка с оборочками! Пахнешь, как роза – хорошо, но не надо при этом наряжаться царицей цветов, это явный перебор, наряд для карнавала!
– Отлично, значит, ты эту розовую