– Уже. Ни одной. В том числе снаружи.
– Черт…
В голове Сестеро вихрем пронеслись мысли. Она явно что-то упускала. Закрыв глаза, она заставила себя абстрагироваться от неудачной шутки, которую Аргиньяно[2] отчебучил с экрана телевизора, включенного на полную громкость.
– Он ее повторяет уже в третий раз, – проворчал отгадывавший кроссворд.
– Бабульки в шоке от его грязных шуточек. Такими темпами на него подадут в суд, – откликнулся слепой.
– Ну хватит, все лучше, чем новости… Кто-нибудь знает, что там с той журналисткой? – вмешался официант.
– Да ну тебя, никто ничего и не узнает. Они все скроют. Ее давно пытались заткнуть. – Слепой постучал тростью по полу.
Полицейские переглянулись. От болтовни в баре зачастую больше пользы, чем от допросов.
– Стоит только нацелиться на застройщиков и политиков…
– Ей нужно было завести телохранителей.
Повисло молчание, и Аргиньяно на экране успел поставить в духовку пирог с перцем пикильо.
– А зачем ей телохранители, если она крутила шашни с комиссаром? – внезапно заметил старик.
– Так они расстались. Она его бросила.
– Мне кажется, она в принципе с ним встречалась ради защиты, – заметил бармен, протирая стаканы тряпкой.
Старик захихикал.
– Похоже на то. Как только отказалась с ним спать – сразу же оказалась на рельсах. И мы никогда не узнаем, кто в этом виноват. Знаете почему? Потому что им плевать. Это был комиссар. Наталия знала слишком много, и ее убрали. Они позаботятся о том, чтобы никто ничего не узнал. Через два дня все забудется.
– Если только ее смерть не повесят на кого-то еще, – предположил слепой.
– Как там Санти?
– Муж? Хреново, конечно. А ты как думал? Говорят, его пичкают таблетками, чтобы он совсем уж не расклеился.
Сестеро поднесла ко рту последний кусочек тортильи. Разговор свернул не туда. Нужно вернуться к началу.
– Не слышала, чтобы у Наталии Эчано были какие-то проблемы с застройщиками, – подчеркнуто равнодушно вставила она.
Айтор рядом с ней поднес бокал к губам и с притворным интересом уставился в телевизор.
– Это потому, что ты не слушала ее программу, – заявил слепой. – Они тут устроили шумиху с музеем. А она каждый день выступала против.
Сестеро нахмурилась. Она ничего не понимала.
– Музей Гуггенхейма, – объяснил бармен. – С тех пор как стало известно, что здесь хотят открыть филиал компании, все стоят на ушах.
– Какой-то умник с инсайдерской информацией скупает землю за бесценок. Лотерея, дамы и господа! – воскликнул лотерейщик тем же тоном, каким объявил бы розыгрыш.
Сестеро выразительно посмотрела на напарника. Накануне он должен был посетить «Радио Герника» в поисках информации.
– Я сейчас вернусь туда. Вчера там был только техник, который дал мне послушать пару записей. По вечерам пускают эфир из Бильбао, и из команды