Я недоверчиво пялюсь ей вслед. Какого черта? Она не собирается делать ничего?
Я чувствую, как кто-то легонько сдавливает мою руку.
– Забудь, – в голосе Арне звучит предостережение. – Пойдем обратно.
– Может, не стоит их здесь оставлять? – я поглядываю на Люка и Роба, спорящих, что делать со сноубордом. – Долгий путь с поврежденной ногой.
– Ты слышала Сандрин, – бормочет Арне, отворачиваясь. – Это их проблема.
Глава 7. 29 апреля, 2021 года
Я замерзаю – это тот вид пугающего холода, от которого немеет мозг, болят зубы и ноет челюсть. Несмотря на керосиновую горелку в самодельном убежище, пальцам так холодно, что я едва ли могу держать горшки для проб, пока работаю.
– Еще много осталось? – Дрю направляет фонарик на мои руки.
– Всего парочка. – Я неловко вожусь с крышкой следующего контейнера, в тысячный раз жалея, что вызвалась собирать еженедельные пробы снега. Девять недель назад, когда остатки летней команды уехали и кому-то нужно было взять на себя эту задачу, двадцать четыре часа в сутки было светло. Я не учла, как сложно будет это делать в темноте.
И после сегодняшней ночи будет еще предостаточно, мрачно думаю я, запихивая снег в контейнер.
– Я надеюсь, что эти умники из Женевы найдут что-нибудь захватывающее, – бормочет Дрю, топая ногами, чтобы согреться. – Инопланетные формы жизни, как минимум.
Я смеюсь. Вот это мне нравится в Дрю – он всегда умудряется поднять мне настроение – непростая задача, учитывая нарастающую напряженную атмосферу на станции по мере того, как часы дневного света уменьшились до смутных сумерек и солнце висит еще ближе к горизонту. Я недооценила, как сильно затяжная темнота нарушает циркадные ритмы и любое ощущение режима, истощая всю энергию и затуманивая мозг, превращая простейшую задачу в вызов.
– Вот гадство. – Пальцы болят так сильно, что я роняю последний контейнер, теряя его где-то на снегу. Дрю проводит лучом фонарика по земле, пока я ищу его.
Я подавляю раздраженный вздох. Как я смогу делать это следующие четыре месяца непрерывной ночи? Я не могу столкнуться с этим одна, и мне неохота признаваться в моем давнем страх темноты перед коллегами. Но есть лимит тому, как много раз я могу просить Дрю сопровождать меня. Не то чтобы он когда-то протестовал, но я не хочу усложнять нашу дружбу.
За последние несколько месяцев он стал моим ближайшим союзником. По мере того как зима сгущалась, а мои вежливые напоминания были встречены с нарастающей апатией и отговорками, он гонялся за людьми, заставляя их сдать анализы крови и кала, защищая меня, когда они начинали возмущаться насчет ведения видеодневников или опросников. Он вызвался тренироваться в качестве ассистента хирурга, даже предложил помочь с одним из бесконечных информационных обновлений медицинской системы.
А ведь, помимо всего, у него была и своя рабочая нагрузка.
– Все. – Я наконец-то нахожу пропавший контейнер и набиваю его снегом. – Давай убираться