На двери библиотеки обнаружилось объявление. На двери продуктового такой же листок. Надо полагать, что с торца здания, где вход в промтоварный, имеется аналогичный.
Объявление гласило, что утеряна КПП на имя Смирновой Екатерины Павловны, просьба к нашедшему вернуть. Заодно уточнялось, что карточка заблокирована, так что не пытайтесь.
КПП – это не что иное, как «Карточка постоянного покупателя», и таковой прогресс внедрил в поселке нынешний владелец бывшего клубного здания, которого мало кто видел, но многие хвалили. Были и такие, кто говорил, что, мол, нефиг умиляться, подумаешь, КПП. Наворовал, гад, себе миллиарды зелени, отчего же теперь не бросить объедки нищебродам Тимофеевки.
Однако карточки эти были хорошим подспорьем для местных пенсионеров и малообеспеченных семей. При предъявлении удостоверения полагалась солидная скидка на товары в обоих пристанционных магазинах. Дачники в акции не участвовали, как и те из поселян, кто трудоустроился в Москве, добираясь к месту работы на собственном авто.
Судя по тому, с каким треском был уволен из продавцов пронырливый Макс Чернявский, отпускавший дачникам провизию с половинной скидкой, а вторую половину складывавший в свой кошель, у владельца бывшего клуба имелись в поселке глаза и уши. С тех пор воровать никто не пытался, а продавщицы сестры Семины, Тоня и Клава, правила местной торговли блюли неукоснительно.
Влада как-то даже подумывала, не обратиться ли к филантропу, чтобы тот помог с мебелью для библиотеки, тогда люди могли бы приходить и читать, и о книжках разговаривать, но решила, что не следует наглеть, тем более что она сама в Тимофеевке постоянно обитать не собирается, а без нее, организатора и вдохновителя, проект загнется и умрет, как это ни печально. Человек всегда нужен. Для любого дела – прежде всего человек.
Следом за ней в библиотечное помещение протиснулись две пухлые тетеньки. Ждали, что ли, снаружи? Тетеньки принесли книги для пополнения фонда – брошюрку стихов советских поэтов, второй том Лермонтова из четырехтомника, почти новые «Мертвые души» Гоголя и «Историю России» Ключевского.
В принципе, нормально. Кому-нибудь придется по вкусу. Молодые больше интересуются современной беллетристикой, а кто с возрастом поумнел, тот возвращается к школьной программе. Возвращается и удивляется.
Заполняя формуляры новых дарительниц и читательниц, Влада узнала, что одну из них зовут Наталья Сергеевна, а вторую – Людмила Михайловна, они обе работают в районной поликлинике в регистратуре, а возраст их, который был слегка за сорок, уточнять не стала.
Тетеньки между тем продолжали разговор, начатый, видимо, еще на улице, обсуждая тимофеевскую сенсацию и делясь мнениями и предположениями по поводу того, где сейчас может быть мальчик, опекун которого неулыбчивый юрист Бобров.
Тетеньки согласились друг с другом, что мальчик странный, имеет, вероятно, психические отклонения, иначе не сторонился