Виктор налил себе и Эрику. Товарищи по заточению, быстро и без тоста выпили. Для Эрика такая ситуация была не впервой. Он частенько встречался с капризами природы, как на берегу, так и в море, а вот директор завода, несмотря на внешнюю раздухаренность, заметно нервничал. Напитывая кровь шотландским виски, он явно надеялся спрятаться от тайфуна под зонтиком алкогольного безразличия.
Я посмотрел на совершенно спокойного отца Александра. Было странно, что та девушка в библиотеке не ответила ему взаимностью. Бывший книжный реставратор, был определенно красив. Высокий, с широкими плечами, он восседал на дешевом пластиковом стуле, как на троне, с аристократической осанкой. Казалось, что рядом с нами сидит не иеромонах, а вынырнувший из глубины веков новгородский князь. Рубленые скулы, волевой подбородок и чистые, словно с искусственными линзами, голубые глаза.
Я давно обратил внимание, что обычно, серые или голубые глаза идут «в комплекте» с русыми волосами, но иеромонах был черный, как то духовенство, к которому он принадлежал.
– Мы ждем продолжения, – сказал я, делая вид, что не замечаю прибывающую воду.
Отец Александр продолжил:
– Я пригласил неземную девушку на свидание, но она вежливо, с нотками горького сожаления, отказала, сославшись на то, что у нее совершенно нет времени на личную жизнь.
Оля была непервая моя девушка, и я прекрасно знал, что женское «нет» – вердикт неокончательный. Ухаживания продолжились. При любой возможности я дарил цветы и провожал милую моему сердцу девушку домой. Оля «лямуры» принимала, но подчеркнуто держалась на расстоянии.
Несмотря на неразделенность моих чувств, я находился на десятом небе от счастья. Одна только мысль о том, что эта девушка живет со мной на одной планете, придавала смысл моей жизни и толкала на подвиги, которые я мечтал совершить в её честь.
С каждым днем ширь моего любовного помешательства набирала обороты. Мне вдруг стали понятны все песни и фильмы о любви. Всё, что еще вчера я считал низкосортной глупостью, теперь вызывало восхищение. Утром я пел в душе, а вечером пускал слезу над примитивными, сделанными по одному и тому же лекалу мелодрамами.
В один прекрасный день случилось то, чего я меньше всего ожидал от себя – я начал писать стихи. Представьте, никогда не писал, а тут вдруг, как прорвало. Каждый день я марал лирическими каракулями по десять, а то и пятнадцать страниц. Корявые, но искренние и эмоциональные, стихи буквально выливались из меня без всяких мук творчества.
Пристально наблюдая за предметом своего обожания, я подметил, что Ольга была явно из обеспеченной семьи. Прекрасное образование, должность не по годам, красивые наряды, дорогие аксессуары. В столь юном возрасте она вряд ли могла себе все это позволить, а значит родители богатые и не жалеют средств на своё чадо. Я решил, что мне нужно соответствовать, но денег на дорогое облачение и красивые