– Безнадежны здесь лишь вы, – перешел на грубость первый, – после того случая стоило вообще отправить вас куда подальше…
– Теперь до конца дней будете напоминать мне об этой маленькой оплошности? – взвизгнул второй.
– Эта, как вы смели выразиться маленькая, – он тщательно выговаривал слова, – оплошность, едва не стоила вашей такой же маленькой и никчемной жизни. И если бы я не подоспел вовремя, то даже этого разговора сейчас не было.
– Простите, профессор, – виновато протянул второй голос, – я действительно был не прав и могу заверить, такого больше не повториться.
– Эх… да ладно, – смягчился первый, – с кем не бывает… я и сам не безгрешен. Вот помню, был один забавный случай на заре моей молодости… эх… смешной… я тогда…
– Вы ответите за все, – прошептал знакомый тембр, – расплата придет…
Голоса растворились и исчезли. Наступила тишина и покой. Интерес к ним пропал. Так дух отдыхал, сам не ведая от чего, пока не становилось скучно, и он снова подслушивал беседы профессора и его, как выяснилось, юного ассистента.
Время текло неспешно, хотя это так же было духу неведомо. Иногда вокруг него стали пробегать какие-то искры и разряды энергии. Они словно шли из него самого и рассеивались во тьме будто дорожки молний. С каждой новой вспышкой что-то менялось и в нем самом, возникали образы и видения. В непроглядной черноте стали проступать очертания его тела. Но в виде энергетической структуры, в виде электрических разрядов, бьющих все чаще и сильнее, превращающихся в непрерывный поток и создающих разветвленную сеть.
– … нейросеть, – неожиданно услышал он хрипотцу профессора, – это главное, что мы должны изучить…
Новое слово внезапно объяснило, что видит дух перед собой. Это нервные импульсы моего тела. Все- таки я существую и не являюсь абстрактным и бесплотным. У меня есть оболочка. Есть руки и есть ноги, туловище. Я… человек! Словно по щелчку открылись потоки воспоминаний, захлестнувших его. Он вспомнил себя, этот мир, как здесь оказался и то, что пора проснуться, открыть глаза, встать. Понемногу пришло ощущение своего тела, но управлять им он по-прежнему не мог. Внимательно рассматривая бегущие сплошным потоком импульсы, он сформировал свое видение данного ему тела и увидел, что с другой стороны в эти волны светло-желтой нервной энергии маленькими капельками просачивается другая, фиолетово-синяя, словно затормаживая ее.
– …профессор, – услышал он голос ассистента, – данные по объекту номер два.
– Что с ними?
– Они меняются, такое ощущение, что…
– Он борется, – закончил за него второй голос, – это очень занятно. Димитрий! Слышите меня?
Дух вздрогнул от неожиданности, и веки слегка шевельнулись. Яркий свет просочился сквозь тонкую кожу, ослепляя настолько