Хотя вокруг меня толпились фасы и я явно был их пленником, разум мой был свободен от пут. Я всецело сосредоточился на мече.
Ледяное Жало! Из силы моего желания и нужды я свил шнур, прочный и гибкий, как корни-веревки. В этот миг я даже не осознавал, что делаемое мною – далеко за пределами познаний не то что Йонана, но даже и Толара. В мире, где я сейчас пребывал, существовало лишь две вещи: Ледяное Жало и моя воля.
Я много слышал о послушаниях, которые должны были налагать на себя использующие Силу, о многолетних трудах, необходимых для того, чтобы обрести власть над иллюзией и чародейством. Но после этого они могли, направляя энергию в нужное русло, заставлять повиноваться себе саму землю, даже если при этом они могли умереть, сгорев.
Ледяное Жало…
Действительно ли меч засветился сильнее, вспыхнул, словно полоска огня в траве, примятой во время нашей схватки? Я заблокировал все догадки, вообще всё, кроме своего усилия воли, – как будто закрыл все двери в коридоре, чтобы разум сосредоточился лишь на том, что находится на противоположном конце.
Ледяное Жало…
Мне показалось, будто меч принялся расти, превращаясь из людского оружия в меч впору великану. И он начал двигаться…
Едва ощутимая нотка триумфа на мгновение нарушила мою концентрацию, мне пришлось отгородиться от нее. Все, что находилось у меня внутри, что я называл волей, желанием, решимостью – все следовало сосредоточить на том, что я должен был сделать.
Ледяное Жало! Я вложил в этот безмолвный зов все силы, какие только мог собрать, и послал беззвучный приказ, не уступавший могуществом любому Таланту, каким мог обладать Толар.
Меч скользнул вперед, как будто моя мысль и вправду была шнуром или одним из корней-веревок, обвившимся вокруг его рукояти.
Он очутился между Уруком и Тарги. Темный все еще поигрывал жезлом, как копьем, но пока не швырнул его. А нужно ли ему было бросить свое оружие или он просто целился, чтобы выпустить заряд энергии? Уруку пришлось сделать шаг назад, потом второй.
Ледяное Жало!
Я вложил в свой беззвучный приказ последние капли сил, к которым смог воззвать; я даже не знал, что обладаю подобным Талантом, пока не вложил его в это последнее испытание.
Меч дернулся. Его острие приподнялось, хотя сверкающий кристалл рукояти все еще покоился на земле. Она тоже приподнялась – и упала снова; силы слишком быстро покидали меня. Но упал меч на Тарги и вонзился ему в ступню.
Ударил не видимый никому разряд Силы – и вонзился в мой мозг, моими же стараниями раскрытый нараспашку. У меня был лишь миг на то, чтобы подумать – это смерть, а потом все исчезло.
Но если смерть – это ничто, то она меня не забрала. Первой меня отыскала боль, и я не смог отстраниться от нее, меня захлестнула мука. Потом я ощутил, как что-то коснулось моего лба над глазами. Поначалу прикосновение, каким бы оно ни было легким – но при этом и достаточно настойчивым, – добавило