Подержи моё пиво. Лори Лютер

из подъездов дома напротив. Ещё толком не разглядев их, он по их перемещениям чувствовал, что им надо и для чего они здесь – для этого понимания ему потребовалось не больше нескольких секунд. Неприятная ядовитая волна гнева подступила к горлу, в висках застучало. Глеб отвернулся от окна и сжал в кулаке вилку. Нацепил на неё кусок яичницы, но есть уже не мог. Он положил вилку на тарелку, встал из-за стола, вышел с кухни и, застыв в прихожей, на мгновение прислушался: похоже, что Катя и Ваня спали. Тогда Глеб накинул свою короткую черную кожаную куртку и решительно выскочил во двор. Там он сразу увидел их: тощие сутулые фигуры выдавали молодой возраст непрошенных гостей.

      – Эй, – присвистнув, окликнул он парней в капюшонах. Не сбавляя шага Глеб направился к ним. Те обернулись, но остались на своих местах – стояли возле скамейки у подъезда соседнего дома. Глеб приблизился и теперь смог их разглядеть. Ну конечно, всё как он и думал. Две сопли лет восемнадцати – двадцати, не больше.

      – Что трётесь здесь? – задал Глеб риторический вопрос.

      – Ну… мы… это… – невразумительно замычал тот, что стоял поближе. Было видно, что он растерялся. Конечно, подумал Глеб, сейчас мало кто подойдёт к таким с вопросами. Мимо пройдут, да и всё.

      Но второй парень отреагировал дерзко:

      – Не твоё дело, мужик, иди отсюда.

      Но Глеб был не из тех, кто отойдёт, да и знал он, зачем они здесь – подобных щеглов он видел не один десяток раз в своей жизни, и это было ЕГО ДЕЛО. Его – потому что напротив и тремя этажами выше спал маленький Ваня, и это был двор, через который он каждый день ходил в школу и обратно. И Глеб не хотел, чтобы ребёнок столкнулся с такими ублюдками, которые стояли сейчас и смотрели на совсем древнего, по их меркам, мужика, который просто мешает им забрать закладку. Глеб не хотел, чтобы Ваня видел то, что каждый день видел он сам двадцать пять лет назад.

      И у Глеба не было никакого желания разговаривать с ними дальше, потому что его опыт подсказывал, что нужно делать.

      Он схватил за капюшон того парня, что был ближе. Тот оказался совсем лёгким и щуплым и сопротивлялся скорее формально, так что Глеб просто откинул его в сторону как тряпку, подальше от подъезда. Тот задом прокатился по асфальту, аккуратно встал, но ближе подходить не стал. В этот момент настала очередь дерзкого. Глеб хотел схватить его, но тот стал сопротивляться и хотя неумело, но решительно ударил Глеба, по касательной проехавшись по уже разбитой губе. Второй раз он занёс руку выше, намереваясь пробить в голову, но опытный Глеб пресёк эту попытку и сам несильно (по его меркам) толкнул парня на дорогу. В отличие от своего друга, этот улетел значительно дальше и приземлился на спину.

      – Чтоб я вас не видел в этом дворе, крысы, – пригрозил Глеб. – Увижу – кадыки вырву и пальцы переломаю.

      Дерзкий выругался, встал и начал что-то прикрикивать, но второй потянул