Радости родителей и их детей не было конца. Федор предупредил свое семейство, что следующий сеанс состоится только послезавтра, так как нельзя чересчур сильно нагружать организмы ребят. В этот вечер был отмечен походом в ресторан, а дети, сидя рядом, всё время поглаживали друг друга по спине и радостно улыбались.
Настал день второй стадии восстановления. Сегодня надо было исправлять рот и глаза. Всё прошло точно также, с той только разницей, что цвет нити-молнии был зеленого цвета, и направлена она была на лицо. Как и в прошлый раз, старушки выполнили свои функции, а мама Катя плакала от счастья за своих детей.
Третий раз стал определенно последним, так как там надо было поработать с ногами. На сей раз цвет нити-молнии был светло-желтым, и процедура прошла как для девочки, так и для мальчика очень успешно. Леонид Николаевич в последний раз обследовал и того и другого ребенка и не выявил на их телах никаких отклонений. Они были полностью здоровы. Счастью семьи не было предела. Были довольны все: и персонал кафедры институтской клиники, и старушки, и, конечно, семья Федора.
Это был прорыв в лечении любых проблем, в том числе и хирургического характера.
Федор пригласил всех, участвовавших в этом эксперименте, отметить это событие в ресторане за свой счет, но Леонид Николаевич сказал, что их всех ждет ректор института и сейчас около его кабинета уже собирается толпа журналистов, так что ресторан пока подождет.
У кабинета ректора собралась большая толпа народа. Тут были сотрудники различных подразделений института и журналисты разных мастей. При появлении участников эксперимента раздались громкие овации. Их окружили микрофоны и видеокамеры, за которыми и людей то не было видно. Самые разные вопросы сыпались с разных сторон, от фотовспышек в комнате стало светло, видеозаписи производились с разных ракурсов и постоянно. Но, наконец, дверь кабинета ректора института открылась, и секретарь попросила пройти только тех, кто был задействован в этой операции. Наконец, наступила тишина. Ректор встал из-за стола, подошел к Леониду Николаевичу, обнял его и пожал руку Федору.
– Я