Я почему-то в этот раз послушалась и бултыхнулась, погружаясь в пенную жидкость по самую шею.
– Отец, все совсем не так, как ты думаешь, – уже спокойно заявил наследник отцу.
– А что я думаю? – ехидно уточнил лорд-правитель.
– Понимаешь, все совсем не так, как выглядит. Я просто пытался помочь своей невесте. – Фрай посмотрел на отца честными глазами.
– В чем помочь? – уточнил лорд-правитель, и уголки его губ едва заметно дернулись.
– Она себя плохо чувствовала, и я счел своим долгом помочь ей совершить омовение и…
– Брехня! Он меня изнасиловать хотел! И утопить в придачу, чтобы свидетелей не оставлять! – от возмущения я опять вскочила.
– Сидеть! – рявкнул психованный принц так, что стекла треснули. – Отец, можно мы сами разберемся?
Лорд-правитель посмотрел на меня.
– Не хочу я с ним разбираться! Я его вообще боюсь! Пусть выкатывается отсюда! – твердо заявила я. – И вообще, если еще хотите, чтобы я не передумала за него замуж выходить и от изгнания его отмазать, пусть мне до свадьбы на глаза не попадается.
– Уверена? – Фрай вскочил в полный рост, в ярости сверкая глазами, и порванная рубашка облепила его мощную грудь, а мокрые брюки – рельефные мышцы бедер.
– Еще как уверена! – не очень уверенно ответила я, сглатывая от представшего зрелища.
– Ну, как скажешь, жизнь моя, – гневно рявкнул принц, шагнул из ванной и ушел, оставляя за собой мокрые следы на коврах.
– Кхм, – прочистил горло лорд-правитель, – я, пожалуй, тоже пойду, лиира Алесия. Увидимся завтра. Доброй ночи.
И лорд-правитель аккуратно закрыл дверь с обратной стороны.
Глава 7
О приходе утра возвестили противная тряска, тошнота, головная боль и знакомый мурлыкающий голос над ухом.
– Алесия, проснись! Проснись, сестренка!
Я с трудом разлепила один глаз и обнаружила вальяжно развалившегося рядом со мной принца Симура. Выглядел он до отвратного свежо и бодро.
– Проснись, Алесия! Хочу с тобой поболтать! – опять пропел противный принц.
Очень хотелось ему посоветовать пойти поболтать чем-нибудь в другом месте, но мое воспитание и природная стыдливость не позволили.
– Отвали, кошак драный! – буркнула я и отвернулась.
Симур фыркнул и выдернул у меня подушку, от чего голова моя претерпела страшную перегрузку в черте сколько джи.
– Я ж тебя убью, как только мне полегчает! – мстительно пообещала я. – Я тебе количество твоих кошачьих жизней резко сокращу до одной, и той очень короткой.
– А почему кошак? – не в тему поинтересовался Симур, лучше бы о вечном подумал – пора уже, по моим подсчетам.
Я перевернулась и промолчала. А что сказать, если при мысли о Фрае мне приходило сравнение с озабоченным громадным кобелем, а при взгляде на Симура сразу виделся такой оборзевший мартовский здоровый кошак. Кто ж его знает, это мое воображение,