Дева оскалилась, вскинув целую свою руку с отращенными когтями. Усыпить Хана она больше не пыталась.
Вся битва проходила в полной тишине – полуденницы ни говорить, ни кричать не умеют – и от того выглядела еще более жутко.
Ведьмак, чьи кинжалы по-прежнему торчали из спины девы, поморщился. Меч остался в седельной сумке – он им редко пользовался, обычно и нужды такой не было.
Достал бы, конечно, коль знал заранее, что полуденницу тут повстречает. Да увидев нечисть заспешил слишком – голод точил его нутро, а девы полдня, как ясно из названия, только в определенное время появляются.
Чуть задержишься – и, не дождавшись добычи, исчезнет дева, в навь уйдет, чтоб в другом месте поживу себе искать. Хан-то и сам следом в навь нырнуть мог, но не слишком любил это дело. Холодно там, в нави, было, да и лошадь с волком бесполезным бросать не хотелось.
Тем временем полуденница уже рядом оказалась. Ведьмак прыгнул ей навстречу, увернулся от зубов, сам вцепился ей в глотку, одной рукой удерживая от удара когтистую лапу, а другой доставая со спины нечисти свой кинжал.
Рот наполнился едким желтым дымом и горечью ромашек. Дева забилась в смертельных объятиях. Со стороны могло показаться, будто они танцуют – хрупкая девчонка в белом и покрытый дорожной пылью черноволосый ведьмак.
Наконец, нечисть дернулась в последний раз и осыпалась под руками Хана черными угольями, да пеплом.
Ведьмачий глаз вспыхнул грязно-желтым, поглотив силу девы, и Хантер упал в траву, чувствуя эйфорию.
Так всегда бывало после охоты, но мужчина знал, что через пару дней голод вновь начнет тлеть в глубинах его тела, поначалу совсем слабый и едва заметный, но постоянный, никуда надолго не исчезающий.
Голод – неотъемлемая часть ведьмака, и Хану еще повезло, что он не движет им, как остальными.
Наконец, когда энергия полуденницы до последней капли растеклась по каждой клеточке тела, Хан поднялся с травы, нашел волка. Тот как раз только начал приходить в себя.
– Что это было? – Ильфорт встал на дрожащие лапы, чихнул, потешно сморщил морду. – Что за чудовище на нас кинулось и где та девушка?
– Полуденница это была. Я же говорил тебе – лошадь покарауль… а ты, балда ушастая, упустил, – Хан покачал головой и развернувшись пошел в сторону тракта.
Пока он дрался, его игреневая кобылка дала деру. Благо еще ускакать далеко не успела, и сейчас в растерянности стояла в сотне шагов впереди по дороге.
– Ничего бы с ней не случилось, – отмахнулся волк, потрусив следом. – Вон, жива-здорова, ждет нас. Да и как бы я ее удержал? У меня же рук нет, лапы одни и хвост. А что за полуденница? Тоже нечисть? Я пока волком бегал, только лешака, болотника да шишиг встречал, и то от последних был вовсе не в восторге. А еще ведьмака видал, что на шишиг охотился. Но он другой, не как ты был.
– Хм. Дева полдня. В полях живет, да как из названия понятно, только в полдень появляется.