В движении находилось более двух тысяч колесных перевозочных средств, и многие тысячи людей уже заполнили рощу, когда туда добралась наша компания. Группы деревьев сменились теперь бескрайними лугами и цветущим кустарником, источающим вокруг благоухание. В подходящих местах были разбиты вместительные шатры, в которых за легкими закусками расположились на отдых важные персоны и угощали своих друзей.
– Ну, господин кузен, куда же запропастилась царица? – заговорил Бабунин, когда вновь прибывшие выбрались из колясок и немного прогулялись в сутолоке блестящего общества.
– Мы ее непременно увидим, говорю вам, и будем видеть еще довольно часто, она пробудет в Москве гораздо дольше, чем многие думают, тут серьезные дела затеваются; да-с, если позволите так выразиться, – вздохнул писарь и с достоинством закрутил между пальцами табакерку.
– Все, что бы наша матушка Екатерина не предпринимала, – заметил Самсонов, – будет, несомненно, делаться нам на пользу.
Чоглоков бросил на него странный взгляд и крепко закусил губу, как бы заставляя себя промолчать.
– Сказать тут особо нечего, – продолжал писарь, – и менее всего допустимо рассуждать об этом, но каждый может одобрить такое действие правительства, и притом в государстве, где только один господин, а все остальные рабы, такое неслыханное великодушие; вот англичане-то удивятся; и какие же после этого будут у них преимущества перед нами? Да абсолютно никаких преимуществ, ну ни малейших.
– О чем, собственно, ты толкуешь? – удивился Самсонов.
Табакерка как колесо точильщика закрутилась у писаря между пальцами.
– О чем я толкую? О государственной тайне. Уже несколько месяцев тому назад в самые отдаленные уголки империи были разостланы указы. Тогда не пришло время заводить речь об этом, потому-то я и помалкивал, не отваживаясь даже намекнуть на это… – впрочем, надо заметить, тогда он и сам ровным счетом ничего об этом деле не знал, – однако теперь можно отважиться… наша великая монархиня… словом, на днях выйдет манифест, созывающий сюда в Москву делегатов от всех национальностей России, чтобы обсуждать новые законы…
– Да вы, часом, не спятили? – крикнул капитан.
– Господин офицер, я этот манифест собственноручно… переписывал.
– Следовательно, мы должны получить такой парламент, как в Англии? – спросил Бабунин.
– По доброй воле и милостью царицы, – присовокупил Самсонов, – да, да, ничего не скажешь, великая и попечительная женщина, наша государыня Екатерина Вторая. Пусть здравствует она многие лета и царствует, многие ей лета!
Внезапно в скоплении народа возникло сильное оживление, волнение и толкотня.
– Императрица, в сопровождении княгини