Когда стадо рассеялось, пришло время аккредитации и для нас. Мы поцеловали взрослых и побыстрее зашли внутрь, оттирая рукавами мокрые следы от родительских губ. Пробрались в самый конец, перешагивая через подножки, и оказались рядом с кучерявым парнем. Будь он девушкой, я бы сказала, что это диснеевская принцесса в чистом виде: волосы темные, как грива вороного жеребца; кожа белая, почти как замазка; губы алые, как мамин лак, а на нас ноль внимания, что за воспитание? Несмотря на недостатки, он был очень даже хорош собой. Я как-то видела его в школе, но не обращала особого внимания, поскольку меня интересовал другой объект, который, к сожалению, в лагерь поехать не захотел.
Мы разместились на шершавых, темных, пыльных сиденьях, а затем открыли окно – стояла адская духота. Как только тронулись, помахали родителям рукой и сели. Я оглянулась: сосед неподвижно сидел и не выказывал никаких эмоций, скрестив руки на груди и откинув голову на спинку кресла. Из его ушей доносились глухие звуковые волны, сменяющиеся отчетливыми ударами барабанов знакомой рок-группы.
– Хэй! А почему ты не прощаешься? Вы же с отцом вроде как стояли рядом с нами. Вон он, заглядывает в окно и ищет тебя, – начала я, но после того, как он не среагировал, решила дотронуться до него.
– Ну что тебе?
– Тебе там машут в окно!
– Прощается тот, кто знает, что больше никого не увидит, – огрызнулся он и отвернулся, тряхнув вороной гривой, словно разгоняя надоедливых мошек. Его волосы электризовались и прилипали к спинке кресла. Казалось, что густую шевелюру не мыли целую вечность, потому что она сверкала так, будто кто-то переборщил с гелем для укладки. На вид парень был старше нас – лет восемнадцать, но, скорее всего, еще не познал всю силу расчески.
– Прости, а как тебя зовут? – продолжила я.
– Барри.
– Очень приятно, я Джина, а это мой брат – Джон. Мы двойняшки.
– Не буду врать, что мне не все равно, – процедил сквозь зубы новый знакомый.
– А ты чего такой злой? Тебя этикету не учили? У тебя вообще есть друзья?
Он закатил глаза и уставился в стекло, рассматривая проплывающие мимо серпантинные склоны, сменяющиеся сосновыми чащами.
– Ты что до него докопалась? Ну не хочет человек общаться, зачем донимать? – вмешался братец, и мы завели старую добрую шарманку на четверть часа.
– Господи, ну надо было оказаться рядом с клоунами…
– Ты