На тот момент, я жил со своим отцом – Виктором Бердом. Он работал недалеко от дома, в нашей лавке по ремонту одежды и обуви. Наша маленькая лавка, располагалась в старом помещении швейной мастерской, которую отец сумел выкупить на отложенные сбережения. В этой маленькой комнате, которая когда-то являлась частью швейной фабрики, с трудом уместились два рабочих места: для моего отца и его приятеля. Они работали вместе и не знали бед. Гордостью моего отца была его старая швейная, механическая машинка, которая приводилась в движение большой ножной педалью. Эта машинка, досталась моему отцу от его матери. Он, ни за какие ценности, не променял бы её, так как ни одна машинка не помнит тепла маминых рук. У моего отца, помимо машинки, было ещё множество инструментов, сейчас уж под старость лет, я и не вспомню, даже половины названий этих предметов.
Каждый день, после работы, отец приходил уставший домой и мы вместе с ним садились за стол ужинать тем, что нам удавалось приготовить на скорую руку. Матери у меня не было и мне пришлось не сладко, так как все работы по дому ложились на мои плечи. В основном, я занимался уборкой и стиркой. Готовили мы с отцом, как правило, по вечерам. Я не помню, как выглядела моя мать, ведь после того, как она перестала кормить меня грудью, она ушла, и больше никогда не возвращалась. Отец говорил: «Она нашла себе другого мужчину и ушла к нему», но я не понимал, зачем было уходить от нас, ведь мы её семья. Отец из-за своей работы не мог сидеть со мной днем, и поэтому нанял сиделкою Миссис Бетти, жившую в соседнем доме, которая в дальнейшем мне стала как родная тетя. Бетти Оллфорд – навсегда осталась в моей памяти, в момент нашей первой встречи ей было около сорока лет. Как думаешь, а сколько мне лет? – Спросил старик Оливер и вновь посмотрел на Тера своими двуцветными глазами.
Глядя на его морщинистое лицо, Тер понимал, что ему уже больше шестидесяти лет. С полной уверенностью в своей правоте он сказал:
– Вам около шестидесяти пяти лет. – На что старик, молча, отрицательно покачал головой. – Тогда сколько же? – Поинтересовался юноша.
– Мне сто тридцать девять лет. – Спокойным голосом ответил старик.
– Что?! Как это возможно? – Спросил пораженный Тер.
– Не спеши. Всему своё время. Я обещаю, что расскажу тебе, почему живу так долго, а пока позволь, я продолжу:
Так, на чём же я остановился… ах, да! Бетти – она очень активная, общительная, про таких как она говорят: «молодая душа». До того, как мой отец навестил её, эта пожилая дама, днями напролет, сидела в кресле-качалке, смотрела телевизор, ухаживала за квартирой, и вязала носки всем соседям на праздники. Каждый день, ровно в десять утра, её можно было увидеть на улице, идущей в магазин в красивом фисташковом платье, с сумочкой