Даже если наутро вы броситесь бегать и прыгать. Возможно, это ещё страшнее…
Авторитеты, вы где?
Бывали такие времена, что мнение одного человека (литературного критика, допустим) могло вознести или унизить автора, потому как для публики требовался в дополнение к автору – авторитет. Тот, кто подтвердит или опровергнет ценность сочинения. Расхвалил Белинский Лермонтова – всё, юнец прописан в литературе прочно. Объяснил Добролюбов, что Катерина в «Грозе» Островского – это луч света в тёмном царстве, и Островский спасён от поношений. Правда, в дальнейшем положение дел осложнилось, выяснилось, к примеру, что авторитет не бывает абсолютным – для одних авторитет, а другим плевать на него. И власть авторитета не безгранична: никому не удалось ещё впарить публике откровенное фуфло на длительный срок или уничтожить реальный талант. Как ни пытались критики-современники растоптать Лескова, Чехова или Булгакова – ничего у них не вышло, хотя, разумеется, крови они им попортили немало.
Совсем недавно мнение авторитетного критика, скажем, из газеты «Нью-Йорк таймс» могло чрезвычайно повлиять на судьбу книги, фильма или спектакля: отрицательный отзыв неумолимо означал провал у публики. В культуре действовала целая группа страшных людей, мнения которых ждали и жаждали, боялись и мечтали о нём. Понятно, что у нас всё по-своему, однако и на родных равнинах авторитеты водились – не только криминальные, но и культурные. Вопрос: а где они теперь? Они существуют? Есть люди, чьё мнение может повлиять на публику, властно определить ценность произведения и его судьбу?
Главный авторитет нашего времени – «сарафан», то есть «сарафанное радио», то, что одна соседка сказала у колодца другой соседке. Определяя для себя, читать или не читать, смотреть или не смотреть, идти или не идти, люди ориентируются на «сарафан», который у каждого свой. Конечно, мнение популярной радиостанции или модного блогера тоже учитывается публикой, но уже не в качестве точного навигатора, а так – вот, дескать, этот говорит то-то, а там толкуют вот это. Реально повлиять на судьбу произведения может только мощное объединение мнений для травли или воспевания того или иного явления. То есть действующий авторитет может явиться только в виде хора. Такой совокупный хоровой авторитет, причём дирижёр этого хора чаще всего публике неведом.
Вот хор завопил, что «главный писатель современности, создающий новую русскую классику» – это мистер Икс. И попробуй теперь докопаться до истоков, кто первый запел эту песню и с каких щей Икс главный, и что это вообще такое