– Завтра её день рождения…
Джерри не нуждался в воспоминаниях. Мне было не разглядеть его лица, с которым нас разделяли тысячи миль, но я и без этого знала, что оно побледнело. Уголки губ опустились ещё ниже обычного, а немолодые глаза заволокла непроницаемая дымка горя.
– Как там Мэри и Маркус? Передай им мои соболезнования и всю мою любовь.
– Мы с Мэри научились жить с этим. – С печалью и силой в голосе заверил меня Джерри. – Спустя столько лет боль не притупилась, как говорят. Раны не затянулись, просто мы свыклись с этой болью. Мэри испекла любимый пирог Джой, только так она может перенести этот день – с памятью о мелочах, которые наша девочка так любила. Маркус не знал свою сестру, но чувствует нашу скорбь и не забывает про свою.
– Маркус – золотой ребёнок. – Я улыбнулась сквозь набегающие слёзы.
– В нём наше утешение.
Дочери Джерри, Джой, было всего пятнадцать, когда один студент-старшекурсник решил воспользоваться её доверием. Вызвал интерес к себе, изнасиловал и потом издевался над ней публично, отчего девушка просто не выдержала и перерезала вены в ванной. Сквозь боль и злость, с решительным желанием уничтожить того, кто сотворил это с его маленькой девочкой, Джерри нашёл ублюдка и еле сдержался, чтобы не переломать ему шею. Но жажда справедливости и служба в полиции помогли ему сделать правильный выбор, и сейчас насильник отбывает свой положенный срок.
Брак Джерри и Мэри не развалился, как это часто бывает. Между ними не всё оставалось гладко первое время, но они быстро выровняли все выбоины. Нашли своё успокоение в друг друге и в маленьком мальчике, который появился на свет через три года после смерти Джой. Маркусу было всего девять, долгожданный и горячо любимый второй ребёнок, который был отрадой для своих родителей. Послушный, добрый, понимающий. Он искренне любил старшую сестру, которую ему не суждено было увидеть, с которой не случилось поиграть в детстве.
Мне посчастливилось познакомиться с ним в самый ужасный период своей жизни и, помимо Джерри, он стал тем единственным лучиком, который вывел меня из тьмы на свет. Он показал мне, что значит жить, даже когда вселенная играет с твоей судьбой в жестокие игры. Я некоторое время жила в доме Льюисов, если то жалкое существование можно было назвать жизнью. Казалось бы, взрослый человек должен присматривать за восьмилетним тогда мальчишкой. Но всё было с точностью до наоборот – это Маркус присматривал за мной.
Именно Джой стала тем ангелом, ради которого Джерри так крепко взялся за дело Лили Брэдшоу, а затем и моё. В каждой из нас он видел свою дочь и считал своим долгом уберегать нас от подонков, которые попались на пути.
– Принеси ей букет ромашек от меня. – Попросила я. – Я помню, ты говорил, что это её любимые.
– Обязательно, Джонни.
Вот она, единственная связь с прошлым. Имя, которым меня когда-то тепло называли всего