Вскоре группа, испытывая небывалый приступ вдохновения, засела в студии, чтобы начать работать над «Heaven in Flames». Тексты песен в тандеме сочиняли Виолетта и Аластэл. Клауд, наконец, перестал ронять барабанные палочки всякий раз, когда Нэйтан входила в помещение. Ал, Клауд, Андре и Гидеон писали инструментальные партии – яркие, эмоциональные, западающие в сердце. Работа шла так легко и плавно, что написанного хватило бы на два альбома. Ребятам оставалось только разгрести такое количество материала, отшлифовать песни, записаться и дождаться сведения. Айленс уже предвкушал статьи о группе в видных изданиях наподобие «Ultimate Dark», «Metal World», «The Black Sabbath» и прочих. Блэк, в свою очередь, предлагал озаботиться поисками приличного режиссёра и съёмками сюжетного клипа.
Нэйтан усердно репетировала по шесть-восемь часов в день, боясь к началу записи выглядеть на фоне остальных музыкантов бездарью. Аластэл через неделю привёл в студию увешанного сатанинской символикой мужчину с всколоченными вихрами и звучным именем Эдгар Лавкрафт. Вопреки чудаковатому виду Эдгар и впрямь оказался толковым режиссёром.
Итогом феерического всплеска активности стали десять запоминающихся, пробирающих до глубины души композиций – тяжёлых, надрывных, агрессивных и пропитанных духом эпической трагедии. Приложением к «Heaven in Flames» стал клип на песню «Thorns of Eden».
На протяжении пятиминутного видео не мелькнуло ни единого кадра из разряда «музыканты играют на инструментах». По сути, Лавкрафт снял короткометражный фильм. Под первые аккорды посреди меркнущего зала в искорёженных доспехах вырисовывался Ал. Фронтмен стоял на коленях, обратив ввысь измученное лицо. За спиной мужчины располагались до безобразия реалистичные чёрные крылья. На судейской кафедре в мантии с глубоким капюшоном высилась белокрылая фигура. Вид существа производил на зрителя донельзя тяжкое, давящее впечатление. Справа и слева от существа располагались такие же крылатые тени, державшие в сухих руках какие-то пергаменты.
Из-под тени капюшона тусклый свет выхватывал гнилые губы, кривящиеся от гнева во время беззвучного чтения приговора. Закованный падший ангел в ответ на это столь же беззвучно смеялся, запрокинув назад голову.
Полубезумная аллегория сменялась массовой казнью крылатых мужчин и женщин, одетых в белое или закованных в иссечённую, помятую броню. Анатомические подробности убийств, обилие крови и масштаб действия под страдальческий шёпот Виолетты живописали картину невиданной несправедливости.
Багровое воплощение отчаяния меркло, уступая место страшной безысходности. Опутанные цепями, в узком помещении сидели в перепачканных алым туниках Виолетта, Клауд, Гидеон и Андре. У каждого на спине можно было рассмотреть глубокие свежие раны. Куполообразная крыша медленно, но неумолимо смыкалась над головами несчастных узников, беспомощно воздевавших израненные ладони к уменьшающемуся в размерах клочку неба.
После нескольких секунд абсолютной черноты из дыма возникал циклопический эшафот.