– Со мной говори, я передам! – парировал охранник.
– Не доверяю почте!
– Тогда запишись на прием! Но не думаю, что он тебя примет! Не вписываешься в стандарты переговорщиков!
– Не путайся под ногами, сопливый! – угрожающе выговорил колченогий. – Пострижем на лысого, как серого козлика! Не разводи базлы, передай, сам Папа слово скажет!
– Твой, что ли? – прищурился охранник.
Посмотрев, как на мелкую букашку или даже на вошь, крепыш бросил:
– Не мути воду, сопливый! Нарываешься!
– Рот закрой, трепло! Мне твой Папа – пустое место.
– Не плюй в колодец! Папа этого не любит.
– Это его проблема, – поморщился охранник. – Как представить шефу твоего Папу?
– Так и базарь: Папа говорить будет.
Усмехнувшись, охранник жестко потребовал:
– Ствол на землю!
– Я пустой, – развел руками колченогий. – Проверь.
Кличка «Папа» ни о чем охраннику не говорила. Он бесцеремонно обшарил колченогого, предупредил:
– Стой и не шарахайся! Спрошу. – И шагнули в сторону Корозова.
– Вот-вот, спроси! – пустил ему в спину крепыш.
Выслушав, Глеб после паузы, проговорил:
– Не знаю, кто это. Что за Папа? Откуда он материализовался?
– Черт его знает, Глеб. Этот почтальон толмачит одно: Папа да Папа. Может, из уличной братвы? – предположил охранник. – Ну что, от ворот – поворот, или выслушаешь, что ему надо?
– Я смотрю, долго ехал за нами. Настойчивый. Знать, не отвяжется без разговора. Интересно, что ему от меня нужно? Ладно, давай послушаю, что скажет. Нормальный разговор всегда полезен. Если только нормальный. Пропусти.
Вернувшись к топтавшемуся на месте колченогому, охранник сказал:
– Добро! Шеф согласен поговорить.
Метнувшись к внедорожникам, крепыш распахнул дверь второго авто.
Из него показался Папа – высокий, несколько выше Корозова. Лысоватый спереди, с легкой проседью на висках, чисто выбритый. С неровной кожей лица, длинноватым носом и властным взглядом. Решительной походкой по траве прошел к Глебу, даже не глянув на его охранников, будто для него они были пустым местом.
Не протягивая руки, ровно беспардонно недружелюбно проговорил хрипловатым напористым голосом, сверля взглядом:
– У меня только один вопрос, который я хочу задать тебе сам!
– Ради одного вопроса мог бы не ехать за мной так долго! – сдержанно отозвался Корозов, заложив руки за спину и тоже впиваясь в зрачки собеседнику.
Собрав морщинки вокруг глаз, Папа выпятил тонкие губы, на лице появилось нечто похожее на улыбку:
– Значит, познакомились!
– Странное знакомство, – напрягаясь, сказал Глеб. – Вижу, ты хорошо знаешь, с кем разговариваешь, а я – нет. Не хочешь представиться?
Сделав паузу – видимо, помыслив, стоит ли отвечать на вопрос Корозова, – Папа все-таки произнес:
– Дусев.
– А