– Я же теперь, как это? – бизнес–вуман, – прошептала она Владимиру на ухо.
– Ладно, потом расскажу. Пойдем в лобби – бар, или ты хочешь посерьезнее поужинать?
– В баре уютней, – сказал Владимир, – и народу меньше.
– На самом деле, я приехала два дня назад – объяснила Галка, – но было не до встреч – подала нотариусу на наследство, заключила договор с риэлтерской фирмой о продажи квартиры – это и есть все наследство,… в общем, какая-то проза, а у меня мама умерла…
Помолчали.
– А вообще, как живешь? – спросил Володя.
– Сходила замуж. На два года. Не понравилось. Вышла.
– А чего не понравилось?
– Да, видишь ли, – засмеялась она, – он мне ни разу снежную бабу на Новый год не слепил и шапку свою на нее не надел. А ты меня когда-то этим заразил. Ни как не проходит.
… Сидели долго. За окном уже сгустилась темнота, а они все говорили, наверное, просто давно ни перед кем не выговаривались.
– Ой, – спохватилась вдруг Галка, – уже поздно, тебя, наверное, жена ждет…
– Ничего, – ответил Владимир, – один раз подождет!
– А один?! – сощурилась Галка,
– Стыдно, Галя, признаться, но, правда – один. Что-то мне кроме тебя за всю жизнь никого не захотелось!
Галка долго молчала. Каким-то шестым чувством Владимир понимал, что нарушить это молчание нельзя.
Потом она как-то глухо сказала: – Не знаю, правильно ли я делаю, может, буду потом жалеть, может – тосковать…. И решительно встала:
– Пойдем, проводишь меня до номера!
До номера шли молча. Владимира трясло, ее, кажется, тоже.
Он взял ее за руку. Она руки не отняла. Около двери номера остановились.
– Ну, что, – тихо сказала она, – наверное, – пока!
– Пока, – также тихо ответил он.
Мучительно постояли.
– Ну, пока, так пока! – наконец решилась Галка.
Опять мучительно постояли.
Потом Галка прижалась к нему, чмокнула в щеку и решительно открыла дверь. И также решительно закрыла.
… На следующий день Володя получил от нее эсемеску:
« Я уехала. Эх, ты! ».
Он помучился. Отвечать или нет? А что было отвечать?
Потом он успокоился мыслью, что так было лучше. Вряд ли он жил бы спокойно, после той ночи, если бы она у них была. А дальше? Разрушить семью, оставить одних – жену, дочку?!
Нет, ну не это!
***
Прошло еще пять лет.
Многое изменилось в жизни Владимира. Он с семьей переехал на место жительства в Израиль – жена Владимира была чистокровная еврейка.
О Галке он все это время практически не вспоминал – во первых, ничего и не было, во вторых, эмиграционные хлопоты заполнили все эти годы.
Наконец, все устроилось.
И давно томившая его тоска по родительским могилам – они умерли накануне их эмиграции – заставила его взять билет в Москву.
– Я быстренько – туда и обратно – пообещал он жене.
Однако, обратный рейс в Тель-Авив – а лететь пришлось опять через Москву – уже перед