–Джек, неужели ты не рад, что нас пригласили?
–По правде сказать, Мартин, я не в восторге от этой затеи.
–Расслабься, дружище. Успеешь ты еще подготовиться к своему конкурсу. Тебе двадцать лет. Нельзя же всю молодость за книгами просидеть. Это – преступление против самой природы. Я как студент биологического факультета просто обязан не дать тебе, «способу существования белковых тел», погибнуть, так и не исполнив своего назначения1.
–Ой, как мы заговорили. Не ты ли еще неделю назад клялся не выходить со своего чердака, пока не разобьешь все доводы противников эволюционной теории?
–Да, и я не отрекаюсь от своих слов. Было, было! Чего таить? И, представь себе, я уже стал было приводить свою клятву в исполнение, как до меня дошла очень простая и непреложная истина. Если я проведу всю жизнь в своем «пентхаусе», то на мне завершится эволюция рода Смитов! Представляю себе, как бы изгалялись мои будущие враги! «Ученый-эволюционист – тупиковая ветвь эволюции». Какой удар по моим безупречным аргументам!
–И, все-таки, Мартин, твоя холостяцкая жизнь не может являться достаточным доказательством ложности уважаемой всем научным миром теории. Один эмпирический факт ничего не доказывает и не опровергает.
–Эх, тебя не проведешь. Напрочь забыл, что имею дело с крупнейшим логиком философского факультета. Все мысли уже – о предстоящей гулянке. Одна только твоя унылая физиономия мешает мне предаться восторженным мечтам. Отключил бы ты свой дедуктивный аппарат, парень. Подумай, когда еще у нас появится возможность поприсутствовать на такой сумасшедшей вечеринке в особняке самих братьев Вилсонов, отчаянных гуляк и прожигателей жизни, о чьих похождениях известно даже в Букингемском дворце!
–Не хочу тебя перебивать, однако, не могу не заметить: если бы твой отец был богатейшим финанситом Британии, а ты лично – лучшим другом отпрыска королевской семьи, то и о тебе бы толки ходили по всему Букингемскому дворцу. А что? Вспомни как ты проспал экзамен по основам генной инженерии в прошлом семестре после трехдневной бессонной подготовки – чем не анекдот для чайной беседы между королем и королевой?
–Эх, – глубоко вздохнул Мартин, – не даешь ты мне напустить шарм на ожидающее нас событие.
–Предвкушение слаще самого действия, – отчеканил Джек. Уверяю тебя, эти братья не способны организовать ничего приличного, будь у них в руках даже все деньги мира.
–Успокойся, талантливых людей будет предостаточно. Братья – пассивные наблюдатели, заказывающие музыку. Дережировать оркестром будут другие. Денег, благо, братья не жалеют. Однако, есть что-то хорошее и у них в характере. Впрочем, а чего жалеть? Теперь у них их и вправду немеренно. На прошлой неделе скончался старик Вилсон, в итоге – они на двоих разделили самое большое состояние во всей Британии и быстренько переехали в его историческое поместье. Так что не переживай, если ты вдруг обнаружишь в себе признаки неисправимого ботаника, тебе будет чем заняться. Поизучаешь архитектуру здания или же получишь доступ к одной из самых больших библиотек Лондона. Я думаю, она теперь никому не нужна. А их отец был дельным человеком и умел извлекать практическую пользу из книг. Все же, я надеюсь, что природное начало возьмет верх над твоим неутомимым разумом.
–Так вот оно что, – радостно воскликнул Джек, – теперь ясно почему ты с такой прытью мчишься к компании праздных гуляк. Ты проведал, что в библиотеке Вилсона можно раздобыть свежие данные для научной диссертации? Что же ты меня за нос водишь все это время?
–Эх, – тяжело вздохнул Мартин, – как же ты ошибаешься. Впрочем, хватит болтать. Мы почти подъехали. Через несколько минут нам выходить, продвигайся ближе к выходу.
Тишину обширного овального зала, по периметру уставленного могучими шкафами с книгами, прерывали едва слышные шаги робко ступавшего юноши. Из-за дубового стола и стоявшего рядом с ним мягкого кресла, к которым он медленно приближался, грозно глядел портрет сэра Уинстона Черчилля. Джек, боясь прикоснуться к предметам интерьера, неуклюже протиснулся между излюбленными философскими объектами и добрых полчаса разглядывал портрет бывшего премьер-министра.
«Великий предводитель вашего класса», – подумал Джек и зашагал, заглядывая в каждый шкаф, вдоль стен овального кабинета. Закончив круг, он вновь посмотрел на портрет Черчилля и добавил: «последний великий». И тут он заметил, что портрет неплотно прилегает к стене. Подойдя поближе, он ясно различил видневшийся за портретом полуоткрытый сейф с бутылкой виски. Джек не был любителем выпить, но атмосфера буржуазного богатства, архитектурного величия здания, в котором он находился, тишина овального кабинета толкнули его восприимчивую душу в Вакхические объятия.
Рядом с бутылкой лежали запачканные листы бумаги, которые Джек быстренько взял в руки и приспособил в качестве подставки для своего бокала. Опрокинув несколько шотов, Джек вгляделся в листы и понял, что перед ним – дневник Винни Вилсона – отца его непутевых сокурсников.