– Сережа, можно не материться?
– Нет, бля, нельзя! Своих утырков малолетних поучай, училка. Я муж твой и взрослый мужик. И словеса культурные разводить не обязан. Позориться еще перед братвой.
Господи, а когда-то стихи мне писал. Простенькие, с кучей ошибок, но писал ведь.
– Вот ваш Сван не ругается, при мне по крайней мере, но вы его уважаете, – на самом деле от этого Свана, представившегося Георгием Владимировичем и звавшим меня тоже исключительно по имени отчеству, у меня не просто мурашки. Кровь стынет от взгляда этого… вот язык не поворачивается человеком назвать. И лицо, все черты какие-то звериные, и взгляд такой же. Посмотришь – и сразу понимаешь, что этому типу убить ничего не стоит.
– Ну так говорю же, мечтает тебя старый на спину завалить, вот и производит впечатление, – ухмыльнулся муж.
– Так зачем ты меня туда везешь, если такое думаешь?
– Ты тупая, что ли, Ленка? Сван сказал, чтоб с тобой был. С ним не спорят.
– Я могла бы сказаться больной. Зачем глаза мозолить, если ты уверен, что я нравлюсь ему.
– «Нравлюсь», – фыркнул Сергей насмешливо. – Отодрать он тебя хочет. Но Сван – мужик с понятиями. Сам он к чужой бабе ни за что не полезет. Если завалит, значит, это ты виновата и повод дала, ясно? Смотри у меня, Ленка! Улыбаться улыбайся, он от этого добреет, глядишь, меня старшим над братвой поставит. Но не дай бог будет чё, и я узнаю… Завалю суку, поняла?
– Ты хоть понимаешь, насколько отвратительно со мной поступаешь? Я не хочу, ты понимаешь? Ни гулянок этих ваших не хочу, ни на рожи дружков твоих смотреть, ни Георгию этому жуткому улыбаться, думая каждую секунду, как бы не ошибиться!
– А жить хорошо хочешь? Как оно, простой училке на работу на иномарке своей кататься, а? А квартиру новую хочешь? Не облезешь! Все так живут. Я тебя содержал, пока училась, и содержу сейчас, пока ты отсиживаешься на своей беспонтовой работе, вот и ты постарайся для семьи. Улыбайся, бля, улыбайся.
Господи сколько было моих слез, уговоров, даже угроз, когда узнала, с кем он связался. Но ничего не сработало.
– Не будь дурой, Ленка, это тебе не кирпичный, сука, завод. Тут нельзя, захотел – работаешь, а захотел – уволился. Навсегда это, ясно? Уйти можно только на тот свет. Нав-сег-да. Как ты со мной. Сечешь?
Куда исчез мой Сережа Крупенин? Мальчик, что защищал меня от всех за то, что дразнили очкастой и заучкой рыжей? Парень, что сцеловывал все до единой мои веснушки, пока я таяла в его объятиях от нежности и счастья? Мужчина мой, первый и единственный, любимый до боли в сердце. В какой момент я стала его бояться и содрогаться от брезгливости от прикосновений. Неужели ничего уже не вернуть, и это и есть моя реальная жизнь? Ведь я знаю, что он ни капли не шутит. Убьет, если попробую уйти. Тот, каким был, не тронул бы. Тот, каким стал сейчас, – запросто.
Глава