Думая о времени года, я как-то вспомнил, что в мой день рождения, экватор первого осеннего месяца, меня поздравляли исключительно коллеги по работе, один друг, с которым мы постоянно общаемся и практически никто из разного рода людей, встреченных мной раньше – в школе, вузе, предыдущих местах работы. Ты словно растворяешься и исчезаешь в водовороте времени, не успевая создать вокруг себя какую-либо экзистенциальную пустоту – про тебя мгновенно забудут, вычеркнут и заполнят другие, возможно более жизнерадостные, веселые и запоминающиеся люди. И только как отголосок времени, пережитый рудимент и особое ископаемое – обо мне на новый и год и день рождения вспоминает мой одноклассник еще по гимназии, в которой я оттрубил семь лет, Иван. У него врожденное ДЦП и слегка нарушенная координация движения, словно большой высокий человек выпил и возвращается с гулянки, однако ритмическая синхронность его движений, обязательная повторяемость через несколько шагов заставляет усомниться в первоначальном предположении. В последние встречи я всегда пытался уклониться от разговора и делал вид что либо очень занят, либо рассеяно не замечаю его, так как его манера общения достаточно моветонская: грубо кричать, махать руками, неуклюже и нелепо громко смеяться, причем внешний вид и манеры отталкивающи, поэтому постепенно становится неловко даже перед незнакомыми прохожими.
В школе тоже были различные ситуации: все семь лет мы учились в одном классе, высокий, с кудрявыми волосами, крупным лицом и сросшимися бровями, он был бы красив и спортивен, если бы не его внешнее уродство в форме непонятной асимметрии, хромоты и непонятного неадекватного поведения. Он активно ругался с одноклассниками, в том числе и со мной, доказывая какие-то непонятные права, порой превращающиеся во вседозволенность, а его одинокая мама часто приходила в школу на разборки, жарко споря и утверждая его ум, уникальность и исключительность. На классных часах и в ванино отсутствие учителя нам говорили о том, что нужно к нему быть добрее и все такое, что он по идее должен быть лежачим и его матери надо поставить памятник, что она поставила его на ноги и запихнула в полноценную школу, а очень тучная завуч, Екатерина Андреевна, наставительно сказала как-то, что все конфликты будут решаться в его пользу, и она может всех исключить из школы кроме него, потому как мы бессовестные бесчувственные зажратые и циничные молодые люди.
Уж не знаю в данном контексте как лучше и гуманнее: чтобы