– Больше горело: не бреши!
– Меньше – я обрадоваться не успел!
– Как же меньше, когда у меня слезы от яркости потекли?!
– Они у тебя и от лампадки текут.
– Ярко горело? – спросил я.
– Роскошно, – закричали некоторые.
– У нас раздался было научный свет, да жалко, что кончился, – сказал знакомый мне смазчик.
– А нужно вам электрическое солнце? – поинтересовался я.
– Нам оно впрок; ты прочитай формальность около тебя.
Я оглянулся и увидел бумажную рукопись, прибитую гвоздями к специальной доске. Вот этот смысл на той бумаге:
"Устав для действия электросолнца в колхозе "Доброе начало":
1. Солнце организуется для покрытия темного и пасмурного дефицита небесного светила того же названия.
2. Колхозное солнце соблюдает свет над колхозом с шести часов утра до шести часов вечера каждый день и круглый год. При наличии стойкого света природы колхозное солнце выключается, при отсутствии его включается вновь.
3. Целью колхозного солнца является спускание света для жизни, труда и культработы колхозников, полезных животных и огородов, захватываемых лучами света.
4. В ближайшее время простое стекло на солнце надо заменить научным, ультрафиолетовым, которое развивает в освещенных людях здоровье и загар. Озаботиться товарищу Кондрову.
5. Колхозное электросолнце в то же время культурная сила, поскольку некоторые старые члены нашего колхоза и разные верующие остатки соседних колхозов и деревень дали письменное обязательство – перестать держаться за религию при наличии местного солнца. Электросолнце также имеет то прекрасное значение, что держит на земле постоянно яркий день и не позволяет скучиваться в настроеньях колебанию, невежеству, сомнению, тоске, унылости и прочим предрас-судкам и тянет всякого бедняка и середняка к познанию происхождения всякой силы света на земле.
6. Наше электросолнце должно доказать городам, что советская деревня желает их дружелюб-но догнать и перегнать в технике, науке и культуре, и выявить, что и в городах необходимо устроить районное общественное солнце, дабы техника всюду горела и гремела по нашей стране.
7. Да здравствует ежедневное солнце на советской земле!"
Все это было совершенно правильно и хорошо, и я обрадовался этому действительному строительству новой жизни. Правда, было в таком явлении что-то трогательное и смешное, но это была трогательная неуверенность детства, опережающего тебя, а не падающая ирония гибели. Если бы таких обстоятельств не встречалось, мы бы никогда не устроили человечества и не почувствовали человечности, ибо нам смешон новый человек, как Робинзон для обезьяны; нам кажутся наивными его занятия, и мы втайне хотим, чтобы он не покинул умирать нас одних и возвратился к нам. Но он не вернется, и всякий душевный бедняк, единственное имущество которого – сомнение, погибнет в выморочной стране прошлого.
Кондров