Однако в культурологии продолжаются поиски определений культуры. При этом наряду с такими определениями, как «антропологическое», «аксиологическое», «нормативное», «адаптационное», «функциональное» и «семиотическое», не лишенными смысла и операциональности, в ходу и явно схоластические «виды» и «типы» определений. Вот типичные примеры такого рода: «историческое определение культуры», «описательное определение культуры», «археологическое определение культуры», «психологическое» и даже «дидактическое определение культуры» [7, с. 7].
В итоге наша культурология фактически «расщеплена» на целый ряд версий и течений, различающихся взглядами (представлениями) о сущности и природе культуры, об имманентных культуре методах исследования, а в связи с этим неизбежно различающихся по уровню теоретичности, набору объяснительных принципов и механизмов, по практикуемым методам исследования, проблемно-тематическому мейнстриму и, конечно же, по прикладной и прогностической продуктивности.
При этом наибольшее распространение на культурологической арене имеет «культуроведение» в следующих ипостасях:
– история и повседневность культуры в авторизованных вариантах;
– культурология известных («громких») артефактов;
– культурология мифа и художественного творчества;
– этническая культурология;
– музееведение;
– искусствоведение (искусствознание);
– социальная культурология, ориентированная на познание социального значения культурных явлений в их соотнесении с другими сферами бытия человека: экономикой, политикой, управлением.
В дополнение ко всему этому бытует еще и позиция рассматривать культурологию как совокупность относительно самостоятельных дисциплин и узко-предметных дискурсов. В частности, наряду с лингво-культурологией, фундаментальность и перспективность которой не вызывает вопросов, на дискурсивную арену культурологической науки выходят также «педагогическая культурология», «культурология города», «культурологии региона, поместья», что вызывает обоснованные вопросы.
Все это относится к внутренним противоречиям культурологии (их перечень может быть и продолжен), которые, на наш взгляд, могут (и должны) найти разрешение в контексте развития этой сферы познания в общей логике постклассической и постнеклассической парадигм науки. И отправным моментом подобной парадигмальной трансформации культурологической науки, разумеется, является (может «стать и быть») консенсус представлений о том, «что есть культура?».
Гипотетических предположений, претендующих ответить на этот вопрос, много, но, если пренебречь деталями, в современной отечественной культурологической науке культура предстает как сложный, системный, исторический развивающийся феномен, в бытии (существовании) коего особая роль