От берегов простуженного края,
Где льдами бьются волны в скалы
И остаётся тихим фьерд.
Где один миг, ты помолись вальфрейе,
Чтобы судьбу сплели покрепче марн,
Чтобы звучали топоры средь сечи
И Один пировал в тот час.
Чтобы вернулись и как прежде жарко
Стелили ночь средь становищ и тьмы,
Когда другие волновались
И рвались в острие судьбы
Дом
Дом в котором нет
Ни окон, ни дверей.
Кружится ночами,
Словно все метель.
И скрипит ночами
Старая кровать,
Тихо-тихо шепчет
В такт ему рояль.
Жизнь его оставит
Догнивать внутри,
Ведь забиты двери,
Окна. Взаперти
Полный украшений
И убранства дом.
Ходит здесь ночами
Дух, что одинок.
Полнится речами
Старый свод и мир,
Что лишь исчезает
Цветом от чернил.
На страницах темных
Выцветших времён.
На отживших душах,
Тех, кто не живёт.
Уродливый город
Уродливый город
Разбитых людей
В них нет уже судеб
Один только тлен.
И завтра наступит
Опять. Новый день.
Работа, заботы,
Пустой душный склеп
Средь будней рабочих,
Кредитов, долгов.
Живут понемногу
Никчёмный народ.
В них нет уже судеб,
Одна калея,
Как рабская доля
Тянуть якоря
Струны души
Струны моей души
Больше уже не молчат.
Весь разрушительный мир
Больше они не крушат.
Тихо сидят в шкафу
Грудой разбитой вражды.
Шепчут бывает во мрак,
Полные каверзной лжи.
Жалость – она ни к чему
К тем, что полны уж могил.
Тихо шуршит вновь трава
Там где нет боли и лжи.
Родной
Ещё не спишь? Моя родная,
Усталость клонит дремой грез.
На рубеже чужих оков
Не отыскать чужой печали.
Скрипит калитка у причала
И бьют набатом волны вновь,
Как будто вести о несчастье
Ненастья к нам опять грядет.
Ещё не спишь? А вновь так тихо
По стёклам бьёт печаль грозы.
Она пройдет, как и другие
Среди чужих больших вершин.
Размен жизни
Горит, горит моя свеча
От рая слишком далека
Не достигает свет из пепла,
Когда сияет в небесах.
И нет тепла там, среди брена,
Где бред и нож – одна монета.
Размен врага, размер досуга
И плата за свои мгновения.
Там