Тори не ответила. Мисо выглядела испуганной, но все-таки робко улыбнулась, когда заметила мой взгляд.
– Сколько вы уже в пути?
– Мы не считали.
– ……Ясно.
Папа спрятал ножик в карман, но Тори тут же попросила вернуть его.
– Опасно оставлять его тебе.
– Да ведь им и консервной банки не откроешь.
– Все равно нельзя.
– Отдайте!
– Отдам, когда пойму, что тебе можно доверять.
– В этом нет нужды. Отдайте сейчас.
– Что это значит?
– ……Это значит, что вы можете мне не доверять. Я тоже вам не доверяю.
Папа смотрел на Тори, задумчиво вертя в руках нож. Тори не избегала его взгляда.
– Ладно, это лучше, чем если бы ты попросила поверить тебе на слово, – произнес он, возвращая ей нож. – С этого момента слушаться меня. Будешь фокусничать – выкину на дорогу. И лучше не надейся, что здесь тебя примут как родную.
Услышав, что папа согласился взять в машину Тори и Мисо, несколько человек стали недовольно переговариваться между собой. Послышался упрек: «Скольких еще он собирается подобрать?» Прозвучало недовольное – «Лишние рты!» Кто-то подозрительно добавил: «Мы их совсем не знаем, вдруг они нас обворуют?» Кто-то беспокоился: «Если мы возьмем ребенка, на нас могут напасть». Однако открыто выступить против никто так и не дерзнул.
Я поймала взгляд Кончжи. Он сидел, привалившись к колесу грузовика с самым серьезным видом, на который был способен. Его волосы были зачесаны назад. До сих пор лишь Кончжи был здесь неродным. Он тоже оказался в грузовике благодаря мне. Мы жили по соседству десять с лишним лет, и в нашем доме он проводил больше времени, чем в своем. Его часто били. Били дома, били в школе. Моя мама однажды даже ходила ругаться из-за этого с его учителями. Она обошла по одному всех родителей, чьи дети били Кончжи, чтобы обсудить с ними эту проблему. Однако с его отцом она тягаться не могла. Такая ссора могла обернуться убийством.
Когда болезнь погубила их мать, отец Кончжи напился и решил убить его и покончить с собой. Кончжи спрятался у нас в сарае и отказывался выходить оттуда даже после смерти отца. Я ничем не могла помочь ему, пока он сидел, запершись там в темноте, и голодал. Когда вспоминаю об этом… время разбивается на осколки. Не помню, в каком порядке все произошло…… Нет, никакой последовательности и не было. Все разрушилось в один миг. Отец Кончжи, моя мама, родственники, соседи погибли в одно время, в мгновение ока. Я не спала, а солнце продолжало вставать. Я не могла дышать, но не умирала. Я бодрствовала, но не могла понять, действительно ли происходит все то, что я вижу и слышу, или мне снится кошмарный сон. Видя охваченные огнем дома, я сомневалась, не моих ли это рук дело. При виде трупов меня бросало в холод от ужаса – что, если убийца – я? Вселенная зашлась в каком-то безобразном танце. Жуткая музыка наполнила мир. Я молчала, но проклятия лились сами. Я не плакала, но