– Это почему? – переспросив, не понял Вадим. И тут, словно в ответ, увидел, как с той же стороны, откуда они ехали, знакомое BMW, которое, не делая даже попыток притормозить, влетело под злополучный прицеп, смяв кабину и полыхнув огнем, как подбитый истребитель.
– Мама дорогая! – воскликнул только Готфрид и затем, обретя дар речи, добавил. – Прямо Новый год с ёлкой.
– Может, пойдем поможем? – спросил Берёзов.
– Это чем? – ответил Вадим и жёстко добавил. – Как хотите, а мне их не жаль: не научился жить- за руль не садись!
– Да, дивизия «Мертвая голова» докатилась до конца, – мрачно пошутил Денис.
Кинув взгляд на сбегающийся к месту аварии народ, дядя Руслана тронулся с места и поехал дальше. Заехав, наконец, в ворота дома, Вадим вышел из машины и увидел повреждения сзади; поцокав от досады языком, подумал, а не слишком ли много приключений у них произошло на эти 220 километров. На все вопросы «Как дорога?» от вышедших их встречать деда и бабки устало ответил:
– Да, так ещё не ездил. В рубашке родились, точно! – затем добавил, что все обстоятельства расскажет потом, и обратился к друзьям: – Я спать что-то не хочу, пацаны, давайте пойдём в одно место и бахнем за жизнь длинную.
С этим согласился даже не особый охотник до такого Денис, подтвердив, что после всего случившегося не грех и принять. В тот момент в Больших храпках из трех забегаловок по разным причинам была открыта только одна под названием «Таити». Заправляла этим, так сказать, средней руки кабаком тумбообразная цыганка, настоящая чавела Маргарита Мироновна, или просто Мироновна.
Само заведение представляло собой большой тент над открытой площадкой с пластиковыми столами со стульями и каменной пристройкой, в которой находился бар. Когда наша троица вошла вовнутрь, то увидела среди немногочисленных посетителей примечательную парочку – местную шалаву лет двадцати пяти Анжелу, приехавшую на неделю к родителям, и Женю Кирсанова, невысокого и коренастого мужичка лет пятидесяти. Евгений был строитель от бога, золотые руки, но страдал зимними запоями, а затем весной и летом отрабатывал на стройках свои январские долги. Сегодня же он изо всех сил изощрялся, желая снять Анжелу. За его потугами с интересом наблюдали вместе с хозяйкой бара ещё двое присутствующих.
– Анжела, ты такая классная, что тебе ничего не жалко! – говорил куцый ростом, едва достигающий ей до подбородка поддатый Женя.
– Не надо, я пока за себя могу заплатить, – гордо ответила та, находясь в уже аналогично расслабленном состоянии.
– Да я без всякого! – с деланной обидой ответил Кирсанов. – А что вообще хочешь? Я на все руки мастер, – многозначительно потер он ладони.
– Представь, мне чинить ничего не надо. Хотя… ну не знаю, хочу такого… – тут она покрутила в воздухе ручкой, – такое, чтобы зацепило!
– Да я могу хоть петухом спеть на стуле, хочешь? – по пьяной храбрости заявил Кирсанов.
– А ты умеешь? – спросила Анжела.
– А