– Ах, мама, если ему это не трудно и даже приятно, то почему бы и нет? – легкомысленно отмахнулась тогда Людмила.
Она не стала передавать разговора, который состоялся у нее со Славой. Продукт воспитания своей матери – Людмила, естественно, отбивалась от телевизора, бормотала, что не может принять от него такого дорого подарка.
– Знаешь что, я готов еще полгода дарить тебе по букету фиалок и поить чаем в забегаловках, чтобы не отпугивать денежными тратами, – заявил Славка, – но тут другой случай. Зачем заставлять страдать ребенка, если можно этого избежать?
– Я потом бы сама купила со временем, – стараясь не разреветься от жалости к себе и какого-то внезапного чувства унижения, заметила Люда.
– Да? А зачем потом, когда можно сейчас? – нахмурился он. – Представь только, у меня в детстве была потрясающая железная дорога, я ее обожал, мечтал вырасти и стать машинистом, часами мог играть с этими паровозиками и вагончиками. И вот однажды она сломалась. Взрослые обещали купить новую, но, знаешь, так и не собрались. Со временем я перестал просить их об этом, устав от унижений: родители на мое нытье раздражались и уже орали на меня, что у них нет «лишних» денег, что бы удовлетворять мои «прихоти». Я перестал напоминать им об их же обещаниях, и они решили, что я забыл о своей любимой игрушке. А она мне даже по ночам снилась! И тогда я решил, что когда вырасту, заработаю кучу денег и сам куплю себе железную дорогу!
– Купил? – спросила Людмила, на этот раз отчаянно жалея маленького Славку и за компанию собственного Жорку.
– Нет. Когда я вырос и заработал свои первые деньги, она мне больше была не нужна. А вот сыну своему бы купил непременно. Только вот бог не послал. Сына-то.
И тогда она позволила ему купить телевизор ради Жорки. Ей-то бог послал сына, и не послал мужа. Так почему бы и нет, в конце концов?
Ведь если бы она осталась работать в школе, то тоже, наверное бы, орала на Жорку, когда он просил о новых роликах или о своей звездной мечте – велосипеде. Зарплата в школе была и остается курам на смех, а брать взятки с родителей, и давить на психику, побуждая отдать ей детей на дополнительные занятия, она не приучена. Поэтому, когда Жорке исполнился годик, она пошла и закончила курсы парикмахеров. Ее диплом престижного вуза ничуть не помешал ей стать отличным мужским мастером, к которому надо записываться на стрижку за две недели. Работала она сразу в двух салонах и деньги зарабатывала вполне приличные. Им троим, вполне, хватало на жизнь.
Мать ее тоже не могла «отжимать» с учеников дополнительны заработки, поэтому вышла на пенсию по выслуге лет и переквалифицировалась в огородника-любителя. Пока Жорка был маленьким, она сидела с ним и вела домашнее хозяйство. А когда в три года его отдали в садик, Зинаида Антоновна все чаще уезжала погостить в пригород к тетке. Ей нравилось