Тон дался ему без большого труда, хотя никому совершенно незачем было об этом знать. Он произнес совершенно честные слова – все действительно могло быть хуже.
– Дальше.
– Немедленно после авиаудара русские нанесли удар броней.
– Наконец-то.
– Совершенно верно, «наконец-то». Но ровно в худший момент. В момент, в минуты, когда я вынужден был вспомнить слово «дезорганизация».
– Это сильное слово. Я давно не слышал его в приложении к подразделениям Армии США. И, прости меня Бог, я надеялся, что никогда его не услышу в приложении к собственной дивизии. Как это произошло?
– Генерал, сэр, это заняло минуты, как я и сказал. Но удар «Фенсеров» пришелся точно по противотанкистам, а синхронизация их действий вновь оказалась весьма… – Полковник помолчал, не нашел слова и продолжил уже с новой фразы.
– Таким образом, выстраивается очень интересная цепочка. «Хайнды» и их драгоценный одиночный «Хокум» пробили коридор, и «Фенсеры» выложили свою боевую нагрузку на роту «F», едва развертывающуюся с марша. Не на ударные «Страйкеры», а именно на M1134 ATGM[10]. Я напомню: мы до сих пор не видели ни единого «живого» русского танка в поле, притом сколько их у них на Европейском ТВД. Рота «F» потеряла часть сил и средств и не смогла противодействовать русскому удару с ожидаемым уровнем эффективности. В то же время…
Генерал-майор быстрыми движениями пальца перекидывал фотографии на сенсорном экране. Да, «в то же время». В принципе даже одни противотанковые средства пехоты способны не дать русским реализовать свой потенциал, пока не окажутся исчерпаны. А учитывая, сколько у них может быть танков, такой вариант не является совсем уж фантастичным.
– Удар собственно брони пришелся по 4-му батальону 17-го пехотного полка, уже успевшему развернуться в боевые порядки. В целом русские не проявили большой настойчивости. К моему удивлению. Потратив такие значимые усилия, получив отпор и потеряв несколько машин, но все же добравшись до средней дистанции и начав обмен огнем, они довольно быстро отошли.
– Вы этого не ожидали?
– Я этого ожидал.
Дана Питтард представил себе лицо говорившего. Полковник Кен Эдджи, светлоглазый, светловолосый и коротко стриженный, щекастый, как ребенок. Он был немного похож на немца, а немцы всегда были хороши на войне, ему ли не знать.
– И все же общие потери оказались достаточно велики.
– Да, генерал, сэр. Достаточно велики.
Понятно, что отрицание было бы не лучшим вариантом. Они все знали, что колесная боевая бронированная машина M1126 «Страйкер», во всех ее вариантах, широко представленных в батальонах и отдельных ротах их дивизии, не слишком устойчива к боевым повреждениям. Даже с неполной загрузкой русские «Фенсеры» в двух последовательных заходах выложили на разворачивающуюся роту «F» 12 тонн свободнопадающих бомб и полсотни крупнокалиберных