– Арина, ты в порядке? – спокойным голосом осведомился помощник Руслана.
– К-кажется, – сумела произнести непослушными губами и встала, опираясь на перила – коленки тряслись, ноги держали с трудом.
– Он тебя не тронул? – продолжил допрос Гена, дуло пистолета смотрело в грудь нападавшего.
– Н-нет, – пробормотала я, осторожно коснувшись разбитой губы. – Г-гена…
– Иди к себе, Арин, – все тем же ровным, спокойным голосом перебил он. – Я разберусь тут.
Не сомневаюсь. Молча кивнула, развернулась и начала медленно подниматься по ступенькам, стараясь не морщиться. Локоть и бок болели сильнее, эмоции так и застыли, словно в анестезии, только сердце колотилось да дышалось немного с трудом.
Я не собиралась дожидаться, что же будет делать Гена, но пока шла по лестнице, успела услышать спокойный, арктически холодный голос водителя, сказавший всего два слова:
– За мной.
Что удивительно, никаких возражений не последовало. Я приостановилась на площадке, завозилось слабое любопытство, и хотелось посмотреть, но Гена резко произнес:
– Арина, марш в квартиру и ни ногой оттуда!
Испуганно вздрогнула, и сквозь шок начали пробиваться эмоции: страх, усталость и подкатывающая к горлу истерика. Мысль о том, что, возможно, насильника ждет смерть, ничуть не огорчила и не ужаснула. Пережитое там, внизу лестницы, снова и снова проносилось перед глазами, усиливая дрожь омерзения от того, что могло произойти, не появись так вовремя Гена. Сильно, до боли прикусив губу и опять почувствовав привкус крови, поспешила выполнить его почти приказ и бегом поднялась по лестнице, одновременно нашаривая в сумке ключи. Вспомнила о трезвонившем мобильнике, но решила уже дома посмотреть, кто же так настойчиво названивал. Подруг у меня почти не было, впрочем, как и друзей, так что… Горло внезапно пересохло от мысли, кто же мог звонить и почему Геннадий появился